Моя фронтовая лыжня
Шрифт:
Наши ребята даже шуточки отпускают:
– Значит, получается так: немцы - за хуторскую систему, а мы - против. Вот и схватимся друг с другом, начнем доказывать автоматами и ручными гранатами.
– Я еще со школы помню: столыпинские хутора - большое зло.
– А ежели вдобавок промеж хуторами фашистских дотов и дзотов густо нагорожено - это уж совсем поганое место на земле советской...
Но шутки шутками, а на душе у лыжников тревожно. На легкую победу рассчитывать не приходится. Каждый из нас понимает, какой крепкий орешек предстоит разгрызть...
Судя по рассказам никитинцев,
Так что 8-му гвардейскому, который попытался было овладеть этим рубежом, после ожесточенных боев удалось захватить всего два хутора. У немцев пока остается в несколько раз больше.
Появилась новинка и у штурмующих укрепления: так называемые удлиненные заряды. Железную трубку длиной в два метра и диаметром около пяти сантиметров наполняют пятью килограммами взрывчатки. Общий вес получается десять килограммов. По примеру никитинцев мы называем эти штуковины "бешеными сосисками".
"Бешеные сосиски" выдвигают на минное поле, подсовывают под ряды колючей проволоки, всовывают между звеньями спирали Бруно. И в нужный момент взрывают.
Короче, удлиненные заряды намного облегчают прокладывание проходов в укрепленной полосе. Особенно они эффективны при обезвреживании мин. От взрыва спаренной "сосиски" мины детонируют на два-три метра по обе стороны трубок.
Но снежно-ледяной вал удлиненными зарядами не одоь. Тут надо или из орудий прямой наводкой палить, или подрывать крупными зарядами тола.
Наш комбат решил на этот раз обойтись без сборных штурмовых групп. Менее подходящих для предстоящей операции лыжников оставили на Гажьих Сопках охранять позиции лыжбата. А то, что осталось в каждой роте, и составило отдельную штурмовую группу. В атаку их поведут сами командиры рот.
Близится утро... Третья рота сосредоточилась в редком ольшанике. Зимой это не ахти какое надежное укрытие, нас более устроил бы ельник. Но у природы свои законы, свои планы. Не ведая о предстоящих сражениях у Ольховских Хуторов, она вырастила в этой низинке несколько десятков никому не нужных ольшин.
В ожидании своей очереди наблюдаем, как в снежные траншеи ползком втягиваются дивизионные саперы. В 4-ю гвардейскую входит 154-й отдельный саперный батальон. По новой, гвардейской, нумерации он стал 14-м ОСБ. По просьбе командира группы саперов лейтенант Науменко выделяет десять лыжников они помогают тащить грузы по траншеям.
А рассвет все ближе и ближе... Нервозное напряжение нарастает. Руки заядлых курильщиков машинально тянутся к прорезям в маскировочных шароварах за табаком. Но повисают на полпути - курить здесь строжайше запрещено.
– Потерпим, ребята!
– разгадав смысл этих непроизвольных жестов, полушепотом говорит старшина Кокоулин.
– После атаки всласть накуримся. На отбитых у немцев хуторах.
В
Какой-то зловредный суфлер подсказывает невеселую мысль: "Покурим, да не все. Кто-то из нас уже вы- -курил свою последнюю цигарку".
Чтобы отвлечься от навязчиво-тревожных мыслей, наблюдаю за товарищами.
Муса сидит на корточках. Удивительно, как долго он может пребывать в такой позе! Видимо, унаследовал эту способность от далеких предков.
Итальянца раньше всех донял мороз. Гриша то переступает с ноги на ногу, то прыганет на месте. Вытоптал в снегу большой пятачок.
Почему Науменко включил Пьянкова, одного из самых слабых солдат роты, в штурмовую группу? Его как будто в первую очередь стоило оставить на Гажьих Сопках. Видимо, лейтенант учел другие качества Пьянкова. Очень уж этот боец исполнительный и старательный.
Когда Гришу называют Итальянцем, он внешне не злится, не огрызается и только добродушно отшучивается. Но фактически очень переживает, что его считают неженкой, слабаком, и изо всех сил тянется за другими, старается доказать, что он не какой-нибудь "хлипкий итальянец", а настоящий двужильный уралец.
И Авенир здесь. А ведь уже не раз был разговор о том, что его "двухэтажность" для штурма укрепленного рубежа не столько преимущество, сколько помеха. И слишком заметная мишень; и в траншеях, в узких проходах, такому детинушке пролезать трудно. Но Авенир лучший в роте пулеметчик. Кроме того, если завяжется рукопашная, уральский великан уж покажет свою богатырскую силушку.
У нас все еще тихо, а западнее, на берегу Керести, и северо-восточнее, в районе так называемой Круглой рощи, началась какая-то заваруха. Вспыхнула интенсивная ружейно-пулеметная и минометная перестрелка, в серое предутреннее небо взают частые ракеты.
Опыт боев у Мясного Бора подсказывает догадки. Если это не "сабантуй", предпринятый немцами, то очень похоже на отвлекающую операцию. А может, наоборот: основной удар наносится там, со стороны Керести или у Круглой рощи? Дивизионное командование свои тайные намерения разглашать не станет.
Нет! Все-таки основной удар наносится отсюда, с юга. Для отвлекающей операции столько саперов и взрывчатки не понадобилось бы.
Пришла пора переходить на второй исходный рубеж, то есть ползти вперед по траншеям.
– Пошли, товарищи!
– взмахнув рукой, шепчет комроты. По возрасту Науменко самый младший в роте и называть нас "ребятами" не решается. Такое обращение могут позволить себе политрук Гилев и старшина Кокоулин, которым уже за тридцать.
. На участке третьей роты несколько параллельных снежных траншей. Кому в какую вползать и в какой последовательности ползти - известно каждому. Комроты, политрук, комвзвод-1, комвзвод-2 рассредоточены по траншеям. На каждого приходится по пятнадцати - двадцати бойцов. Комвзвод-3 Большаков остался за командира роты на Гажьих Сопках.