Моя королева
Шрифт:
– Как же мы все это объясним отцу? – спросила наконец Изабелла больше саму себя, чем кого-то еще. Остальные молча смотрели на нее. И ждали. Наконец она остановилась, явно что-то придумав. – Я знаю, что нам делать!
Элизабет заморгала:
– Знаешь?
– Да. Это довольно нелепо, но я начинаю думать, что это единственный выход из положения. Да, это так. Я уверена. – Она повернулась к сестре. – Вы с мистером Маккинноном обвенчаетесь.
– Обвенчаемся? Мы с ним? Белла, ты явно не в себе.
– Да, Элизабет, обвенчаетесь. Нет, я в своем уме. Это совсем не трудно. Мы ведь в Шотландии. Здесь не
Трактирщик понял намек и поспешил в коридор с криком:
– Эффи, пусть конюх привезет сюда Хэмиша Битона, да побыстрее! И позови миссис Тернбулл! Нам нужны свидетели!
– Благодарю вас, сэр.
Изабелла принялась собирать одежду Элизабет, разбросанную там и сям по спальне. Она не сразу отыскала один из белых шелковых чулок. Оказалось, что он висит на задней стенке гардероба. Изабелла покачала головой и выругалась себе под нос.
– Бесс, тебе пора вставать и одеваться. Не можешь же ты венчаться в исподнем. – Изабелла остановилась у кровати, сжимая в руках одежду сестры, и хмуро посмотрела на Дугласа. – Я полагаю, сэр, что вам также не следует быть нагишом.
– Прошу прощения, мисс Дрейтон, – проговорил Маккиннон так спокойно, словно речь шла всего-навсего о погоде, – но вы как будто не учли одной важной мелочи.
– Вот как?
– Да. Видите ли, обычно, когда люди вступают в брак, жених должен быть на это согласен.
Глаза у Изабеллы загорелись.
– А вот это, мистер Маккиннон, к делу уже не относится. – И, подняв с пола килт Дугласа, она швырнула его шотландцу, угодив тому прямо в лицо. – Разрешите вам заметить, что свое право не согласиться вы утратили, скомпрометировав мою сестру. Служанки и шлюхи, сэр, – это одно, а леди благородного происхождения – совсем другое. И прежде чем вы попытаетесь потихоньку улизнуть, позвольте добавить, что, если вы откажетесь, сэр, вопреки тому, что вы, увы, полностью, в ответе за эту достойную сожаления ситуацию, вами же и созданную, заметьте, я буду вынуждена попросить наших спутников, Тайтуса и Манфреда, прибегнуть к любым необходимым средствам, чтобы принудить вас к согласию, даже если для этого потребуется отвести вас к местному судье и обвинить в изнасиловании.
– Белла!
Поняв намек, оба чудовища разом шагнули от двери вперед.
– Нет, сэр, – закончила Изабелла, вздернув подбородок. – Вам лучше немедленно встать, одеться и приготовиться стать членом нашей семьи.
Лицо Дугласа превратилось в камень, темный и непроницаемый. Глаза стали ледяными от ярости.
Он понимал, что ему не выбраться из этого дурацкого положения. Но он уступил не сразу. Все еще лежа в постели, он смотрел на Изабеллу.
Та, в свою очередь, не мигая, смотрела на него.
Потом его голая нога скользнула с кровати и коснулась пола. Дуглас схватил одеяло за край, приготовившись его откинуть. Он долго вызывающе смотрел на Изабеллу, и она, не выдержав, в
Но Элизабет за спиной у горца ничуть не стыдилась и во всех подробностях рассмотрела его красивую голую спину, когда он встал и ловко обмотал килт вокруг своего торса. Она понимала, что ей следовало бы сгорать от смущения. Ведь она не отрываясь продолжала смотреть на него. Когда он встал, она спряталась в тени полога, чтобы скрыть свой интерес. Перед уходом Дуглас оглянулся на Элизабет, и его взгляд был холоднее самого ледяного ветра Нортумбрии.
– Мы увидимся внизу, мадам. Или мне следует называть вас «жена»?
– Прошу вас, выйдите, мистер Маккиннон, – сказала Изабелла, подталкивая его. – Вы же знаете, это не к добру, когда жених видит невесту перед свадьбой… пусть даже он и провел с ней ночь и увидел гораздо больше, чем ему полагается.
Маккиннон направился к двери. Судя по выражению его лица, он был готов кого-нибудь убить.
Но перед тем как выйти, он остановился и обернулся.
– Что еще, сэр? – нетерпеливо спросила Изабелла.
Но он ей не ответил. Устремив взгляд на Элизабет, он пересек комнату. Когда он протянул руку, девушка похолодела, но он только лишь откинул одеяло в сторону и посмотрел на белую простыню.
– Так я и думал, – проговорил он, а потом повернулся и вышел.
Когда он наконец ушел, сопровождаемый Манфредом и Тайтусом, – ясно было, что эти двое уж постараются, чтобы он не дал тягу, – Изабелла закрыла дверь. Она немного постояла спиной к комнате, наклонив голову вперед, словно собиралась с духом перед тем, что ей предстояло. Наконец она повернулась, подошла к кровати и потянула Элизабет за руку.
– Белла!
– Это выходит за пределы всего, что я могла бы вообразить, Элизабет, даже с? твоей стороны. – С этими словами Изабелла облекла стан сестры в корсет и продела тесемки в дырочки. – Если отец не заточит тебя в монастырь до конца дней твоих, считай, что тебе повезло.
Она с такой силой дергала за тесемки корсета, что Элизабет пошатнулась и с шумом выдохнула воздух.
– Изабелла, право же, все это совсем ни к чему: все твои огорчения, это поспешное венчание.
– Разумеется, это необходимо, Элизабет. Совершенно необходимо. – Изабелла завязала шнуровку и опустилась на кровать. Внезапно она перестала походить на разъяренную крикливую особу, раздающую приказания. Теперь вид у нее был бледный, испуганный и до крайности встревоженный. – Ах, Бесс, что же такое случилось здесь вчера вечером? Когда я ушла от тебя, ты крепко спала. Я не могла даже поднять тебя, чтобы раздеть. Не стоило мне уходить. Нужно было остаться с тобой. Тогда ничего не случилось бы.
Это были те же самые слова, которые, всхлипывая, произнесла четырехлетняя Изабелла, когда обнаружилось, что Элизабет просидела ночь в запертом сундуке.
– Белла, не плачь, прошу тебя!
– Он, конечно же, не взял тебя силой, Бесс. Я знаю, он шотландец и человек невежественный, но разве стал бы насильник останавливаться и помогать нам с каретой, как он сделал вчера? И я тебя знаю. Ты ни за что не позволила бы никому так с тобой обойтись и дожить до рассвета. Даже если бы ты и была пьяная в дым. И как же это произошло, Бесс?