Моя красавица
Шрифт:
Вот только слезы были уже практически готовы политься из глаз. Она просто не могла быть храброй сейчас.
— Привет! — Алекси весело поприветствовал вылезающую из машины девочку, стараясь заполнить неловкую паузу. — Как дела в школе?
— Я ненавижу эту школу и ни за что не вернусь туда!
Ах да, еще, если вы родитель, не важно, насколько вам плохо, не важно, что у вашего ребенка есть высокооплачиваемая няня, он все равно будет хотеть свою мамочку, и никого другого. И даже если от мамочки уже не осталось
— Что случилось?
Каким-то неведомым образом они попали на кухню, где Алекси тут же достал коробку с любимым соком Джорджи, чтобы хоть как-то поднять ей настроение, а потом оставил их наедине.
— Мне там не нравится! — повторила Джорджи. — Скажи, что мне больше не нужно туда возвращаться.
— Нет, пока ты не расскажешь мне, что произошло.
Кейт знала, что хорошая мать должна была успокоить ребенка, дождаться, пока он сам будет готов все рассказать, но сегодня у нее почти не было сил быть хорошей матерью, в любой другой день, только не сегодня, когда ее сердце истекает кровью.
— Мне там просто не нравится, там девочки злые.
— Что именно они говорят?
Возможно, она сказала это чересчур резко, потому что по щекам Джорджи вновь потекли слезы.
— А почему бы тебе не пойти поплавать? — неожиданно услышала Кейт голос Алекси, и, хотя скоро он исчезнет из ее жизни и ей будет намного лучше без него, она была счастлива, что сейчас он рядом.
— Ты пойдешь купаться, я приготовлю бутерброды и принесу их тебе к бассейну. Ты немного остынешь, а потом расскажешь все маме.
— А ты тоже пойдешь купаться, мамочка?
— Конечно, — с улыбкой кивнула Кейт, хотя это была последняя вещь, которую она сейчас хотела сделать.
— А ты? — Джорджи обернулась к Алекси.
— А как же, — лучезарно улыбнулся он.
Быстро переодевшись в бикини, она вышла на террасу и уже оттуда услышала звонкий детский смех, доносившийся от бассейна. Как же ей сказать своей маленькой девочке, что им опять нужно переезжать, что из отношений Алекси и мамочки ничего не вышло, что родной ее отец навсегда уехал на Бали…
— Поймай меня!
Кейт показалось, что у нее остановилось сердце, когда она увидела, как Джорджи бежит к воде. Алекси был слишком далеко, а она вдруг поскользнулась и начала падать. Она была у самого края, и наверняка ударилась бы головой, но Алекси, двигаясь со скоростью молнии, успел подбежать к ней, притянуть к себе и уберечь от удара. Конечно, они вместе ушли под воду, которая попала Джорджи в нос и в глаза, но зато ничего страшного не произошло.
— Никогда, никогда больше так не делай! — Чувствовалось, что, усаживая Джорджи на край бассейна, Алекси с трудом сдерживает себя, чтобы не закричать. — Ты могла пораниться!
— Но ты поймал меня!
— Я мог не успеть.
Кейт видела, как он бледен.
— Но
— Джорджи, ты должна предупреждать людей, перед тем как решишь прыгать, — вмешалась Кейт. — Ты поскользнулась и могла серьезно пострадать.
— Забудем, — мягко сказал Алекси. — Ты в порядке, ты в безопасности, я расстроен просто потому, что беспокоюсь о тебе. — Перед ее слезами Алекси чувствовал себя совершенно беспомощным.
— Нет, Алекси, это не правда! Все в школе говорят: вы только притворяетесь, что любите друг друга. Люси подслушала, как ее няня разговаривала с Софи. Она сказала, что ты скоро избавишься от нас!
— Никто не собирается избавляться от тебя, что за глупости?
— Но все скоро закончится, да? И мы должны будем уехать, да?
Голос Джорджи дрожал, и Кейт не могла больше ее обманывать.
— У нас будет замечательный новый дом совсем рядом с твоей школой.
— Так все это правда?
Джорджи была слишком гордой, чтобы расплакаться при Алекси, поэтому она вскочила и побежала к себе в комнату. Именно этого Кейт так боялась, когда заключала сделку с Алекси.
— Кейт! — Алекси позвал ее, когда она побежала за дочерью, но она не обратила на него внимания. — Ты все сделала правильно! С ней все будет хорошо, ей обязательно понравится новый дом, она освоится в школе…
— Ты не понимаешь, да? — Кейт обернулась и сокрушенно покачала головой. — Ты думаешь о домах, дорогих машинах, бассейнах, а ей все это не нужно. Она любила тебя, любила нашу маленькую семью и верила, что ты тоже сможешь нас полюбить…
С этими словами она скрылась в доме, а Алекси остался неподвижно стоять, прислушиваясь к ее медленным шагам. Он знал, что на каждый шаг она делает глубокий вдох, стараясь успокоиться. А затем он пошел за ней. Ходить после травмы было больно всегда, но сегодня шаги давались ему с еще большим трудом, потому что он противостоял не только боли, но и инстинктам, которые твердили, что он должен бежать прочь, самосохранению, всему тому, что воспитал в нем отец. И это был самый сложный путь в его жизни.
Наконец он остановился перед дверью в детскую.
— Почему он не любит нас?
Он слышал, как всхлипывает Джорджи, и почувствовал страстное желание ворваться туда, сказать, что это не так. Но он сделал то, в чем так справедливо обвинила его Кейт, — сдержал свое желание, отступил.
— В жизни Алекси сейчас происходит много сложных вещей. — Он слышал, как Кейт пытается успокоить дочь. — Вокруг него скоро будет много ссор и споров, и он не хочет, чтобы мы были втянуты в это.
— Но мы сможем помочь ему, — умоляла Джорджи. — Мы будем любить его, когда все остальные отвернутся.