Моя леди Джейн
Шрифт:
Потом Гиффорд нетвердым шагом увел новобрачную. В опочивальню.
«А мне ни с кем не суждено «осуществить таинство брака», – пронеслось в мозгу у Эдуарда. – Я умру девственником».
И ему стало еще жальче себя, чем обычно.
Скрипнула половица рядом с кроватью, и он открыл глаза. Над королевским ложем навис мастер Бубу, а позади него мелькали очертания могучего носа лорда Дадли. Лекарь взялся за запястье Эдуарда, измерил пульс, нахмурился.
– Ну что, есть у вас для меня
– Боюсь, что нет, ваше величество, – ответил лекарь, когда кашель утих. – Напротив, ваше положение ухудшилось. У вас очень слабое сердце. Очевидно, свадебная церемония потребовала слишком серьезного напряжения сил.
Про себя Эдуард решил: никогда – что бы ни случилось, при любых обстоятельствах – он не пожалеет о том, что побывал на венчании Джейн.
– И что же нам делать?
– Я принес укрепляющую микстуру. – Бубу помог королю принять сидячее положение, а Дадли передал ему кубок с темной жидкостью, столь же противной на вкус, сколь и вонючей, – словно гнилые листья с примесью укропа. Однако почти сразу после того, как этот напиток соприкоснулся с языком Эдуарда, тот почувствовал себя немного лучше. Разум прояснился и уже не казался своему владельцу таким измученным.
– На каком-то этапе мне, вероятно, придется отворить вам кровь, – сообщил Бубу после того, как король послушно допил микстуру.
Эдуард подавил гримасу отвращения. Однажды ему уже отворяли кровь, когда он впервые слег с болезнью. И после этого – во всяком случае по ощущениям – он стал только слабее. Да и смотреть, как твоя собственная кровь стекает в специальную чашу, было тяжело.
– Нет, – возразил он. – Никаких кровопусканий.
Бубу не стал спорить. Но было похоже, что вообще-то лекарь потерял всякое чувство страха перед королем, и это огорчало Эдуарда.
Лорд Дадли тем временем выступил вперед с тяжеленным бюваром в руках, который не замедлил установить перед Эдуардом. Затем он достал длинный пергаментный свиток и развернул его на бюваре.
Под заголовком, гласившим: «Новый указ о порядке наследования», размещались длинные столбцы мелким шрифтом отпечатанных букв, расплывавшихся перед взором Эдуарда.
– Что это такое? – спросил он.
– Ваше королевское завещание, государь, – ответил герцог, знаком приказав Бубу поднести перо и чернильницу. – Недавно мы обсуждали вопрос о том, как следует назвать мальчика, который родится у леди Джейн, вы помните?
Эдуард помнил смутно.
– Однако, учитывая тот оборот, который приняли дела с вашим здоровьем в этот день, – продолжал Дадли, – я подумал: было бы разумно пересмотреть линию престолонаследия в корне.
Поначалу Эдуард был сбит этим заявлением с толку. Потом до него дошло.
– А, вы полагаете, я не доживу до тех пор, когда Джейн станет матерью.
Дадли промолчал, но выразительно опустил глаза на пергамент. Эдуард сощурился, разбирая нагромождение каллиграфически исполненных букв. В самом верху, под заголовком, значилось: «Мы, Эдуард Шестой,
– «По причине отсутствия у нашей особы прямых наследников, – прочел он вслух и остановился, чтобы восстановить дыхание, – по окончании нашего земного пути сим оставляем наше королевство, все наши титулы, права и привилегии леди Джейн Грей и ее отпрыскам мужского пола, которые сменят ее на престоле после ее смерти». – Король вскинул взор на Дадли. – Вы хотите, чтобы я сделал королевой саму Джейн?
Герцог глубокомысленно наклонил голову. Глаза его сверкали над монументальной переносицей.
Сам не зная почему, Эдуард страшно удивился этому новому повороту событий.
– Но ведь она женщина, – пролепетал он. – Женщина не может наследовать корону, ведь верно?
– Мой сын станет направлять и вразумлять королеву Джейн, – пообещал Дадли. – И я тоже.
Что ж, понятно, подумал Эдуард. В течение нескольких лет лорд Дадли был самым преданным и доверенным его советником и никогда не позволял ему сбиться с пути истинного.
Дадли вручил юноше перо.
Эдуард, однако, колебался. Не обращая внимания на протесты герцога, он, пошатываясь, встал со своего ложа, подошел к окну и стал смотреть во двор. На какое-то мгновение ему вдруг показалось, что там, внизу, он видит Джейн в сверкающем на солнце золоте и бриллиантах, с огненно-рыжим нимбом вокруг головы. Но он моргнул, и видение исчезло.
Джейн сейчас наслаждается медовым месяцем, сказал он сам себе. Здесь ее точно нет.
Затем Эдуард перешел к серьезному и трезвому обдумыванию этой новой идеи: Джейн в роли королевы. Маленькая, упрямая, начитанная, бесконечно милая кузина Джейн – королева Англии.
Ей такое не понравится. Она ведь как-то и сама сказала: слишком много обязанностей.
Но если не она, то кто? Мария как была неисправимой единосущницей, так и осталась, она – самый косный реакционер в королевском семействе. Бесс по-прежнему занимает неопределенную позицию в отношении эзиан. Джейн – единственный достойный вариант во всем их роду, если не учитывать Марию, королеву шотландскую.
Эдуард поежился.
– Королева Джейн, – прошептал он еле слышно, – королева Джейн.
Звучит неплохо, подумал он. Джейн будет королевой доброй, великодушной – это раз. Она хорошо образованна – кто-то даже сочтет, что слишком хорошо для женщины. Она умна. Тверда характером и не позволит советникам все решать за нее. Из нее может выйти хорошая правительница, просто замечательная правительница, даже несмотря на весь этот конфуз с женским полом. Эдуард дал волю чувствам и представил себе Джейн во дворце, живущую в его палатах, вкушающую те же блюда, что и он, за тем же столом, читающую книги из его библиотеки.