Моя летняя ночь
Шрифт:
Беру мобильник из рук Сани.
– Заканчивай названивать. Он же не один!
– Я чувствую, ты пускал его за руль!
Ржу. Как Романов чувствует это?
– Ну и что? Тебя тоже пускали за руль в этом возрасте. И вообще, прекрати кудахтать, как старая наседка, – я возмущен подобным недоверием. – С твоим парнем ничего не случится. Я слежу за ним.
– Ладно, – успокаивается "наседка" Романов, – но помни, я слежу за тобой. Только попробуй споить его.
– Блин, Романов, займись чем-нибудь полезным, дай парню продохнуть.
– Я хочу, чтобы вы звонили мне каждый день, – требует Юран.
– А я хочу, чтобы тут сейчас оказались две горячие телочки, но этого же не случится.
Слышу в трубке смех друга.
– А будешь названивать,
– Если я не смогу дозвониться до брата в течение часа, то через два часа вас найдет моя ГБР. А теперь можешь мечтать дальше.
Парень скидывает звонок. Валюсь обратно на покрывало, возвращая телефон Саньку. Да, его брат может это сделать. Служба его безопасности работает четко. Он и сам так жил, когда был подростком. С него глаз не спускали, и в любую минуту могли увезти куда-нибудь. Это связано с бизнесом его отца, теперь перешедшим ему. Не удивлюсь, если в часах или мобильнике Саши есть какое-нибудь отслеживающее устройство. Чертов параноик.
– Я прогуляюсь немного, – сообщает мой подопечный. – Хочу разведать, что тут есть.
– Далеко не уходи, – прошу я.
– Лех, – парнишка, как две капли воды похожий на моего друга, закатывает глаза, – ну ты то не будешь строить из себя строгую мамочку?
– Нет, я твой строгий папочка, – говорю парню и иду в воду.
Продолжаем путь сразу, как парень возвращается. По дороге болтаем. Мне интересно, что происходит в его жизни. Своих братьев и сестер у меня нет, так что этот парень мне как родной. Саня и Джес вообще первые дети в нашей компании, так что они нам всем интересны. Кроме того, он учится в нашей школе, и рассказывает о людях, знакомых мне. Рассказ о физруке особенно интересен. Когда мы учились в школе, он был кошмаром Юрана, доставал его везде и всегда. Теперь переключился на младшего брата. Вот только Саня не умеет сдерживать свои эмоции так, как его старший брат, он гораздо более мягче. Может, оно и к лучшему.
Останавливаемся еще пару раз в кафешках. Так доезжаем до дачи деда Васи, где нас уже ждут.
– Я помню это лицо, – шепчет баба Марина, обнимая меня. – Лешенька, твой друг, сбежавший из Ада так и не вырос?
– Нет, бабуль, – смеюсь, приподнимая старушку в воздух, – это его брат, Саша. Он нормальный. Я решил показать ему родные просторы.
Бабуля недоверчиво рассматривает моего, ничего не понимающего, подопечного. Дед Вася делает вид, что совсем не скучал, напуская на себя грозную хмурость. Но ему не обмануть меня. Они ждали меня, потому что больше им ждать некого. Их дочь умерла, только родив меня. Других детей у них нет.
– Давай же, дед, обними меня, я же вижу, ты хочешь, – подхожу к старичку, разводя руки в разные стороны для объятий.
– Как служба?
Старик борется с желанием, написанным на морщинистом лице. Держит осанку. Но я все равно обнимаю его, целуя в щеку, как и бабулю. И сам не думал, что так соскучился.
– Все круто. Скоро отправлю вас в Крым. Присматриваю там домик.
– Старые мы уже кататься, – ворчливо отвечает старик. – Ты лучше сюда чаще приезжай, а то бабка плохая уже, все тебя ждет.
И он прав. Бабушка, действительно, выглядит не лучшим образом. На ее голове не осталось ни одного цветного волоска. Она совершенно седа. А ведь именно от нее мне достались светло-коричневые волосы. Мне становится стыдно. Получается, я совсем забыл их. А им тем более обидно, что живу я с другим дедом. Но что поделать? Они сами отказались переезжать в Москву, когда им предложили.
Осматриваю отремонтированный дом. Кровля обновлена. Крыльцо полностью переделано, еще пахнет свежей древесиной. Я посылаю деньги старикам ежемесячно. Зимой перевел крупную сумму специально на ремонт дачи. Теперь вижу, что ремонт был произведен. Еще бы, я сам нанял целую бригаду строителей, чтобы старики не смогли увильнуть. Им провели газ и установили обогреватели. Дом полностью утеплили. Так что они могут жить тут теперь круглый год, как и хотели.
Бабуля откармливает
На втором этаже все тоже обновлено. Я обожаю это место. Чердачная комната обита новенькой вагонкой, два больших окна занавешены простыми льняными занавесками. Посередине поставлена новая большая кровать, а по углам два дивана. Небольшой столик и шкаф. Больше тут ничего нет. Ни телека, ни радио. Это хорошо. Не хочу, чтобы меня что-то отвлекало. На одном из диванов валяются мотки шерсти и недовязанные шерстяные носки. Улыбаюсь. В детстве мне нравилось смотреть, как ловко бабушка орудует спицами. Никогда не мог понять, как это делается. Для меня появление на свет вязаных вещей – волшебство.
Открываю оба окна, чтобы впустить свежий воздух. Расправляю диван. Кровать оставляю Саньку. Гостям лучшее.
Не думал, что так устану с дороги. А может после плотного приема пищи меня так разморило, в общем, засыпаю моментально.
Просыпаюсь от жажды. На улице темно, почти ночь. Натягиваю шорты. Спускаюсь. Бабушка уже спит. А деда с моим попутчиком нигде нет. Куда они делись? Может, на Каму ушли? Дед заядлый рыбак.
Беру фонарик, так как поселковые дороги не освещаются, захватываю полотенце и спускаюсь по небольшому склону к берегу реки. Никого. Что очень даже неплохо. Можно насладиться тишиной и спокойствием. Мне не хватало этого. Не смотря на ночное время и легкий ветерок, на улице душно, и температура опустилась не сильно. Мне нравится прислушиваться к шороху листвы и смотреть на блики луны, отражающиеся в резвом течении реки. Окунаюсь в воду несколько раз и устраиваюсь в кустах, разложив полотенце. Пялюсь на звездное небо. Хорошо тут. Надо почаще приезжать. А еще надо было захватить пива, сейчас я не отказался бы немного захмелеть. Ладно, завтра сгоняю до магза.
Отвлекаюсь на шорох справа. По склону ловкими прыжками спускается женское тело. В темноте не видно лица, зато отчетливо вырисовывается стройный силуэт, останавливающийся у самого берега. Наблюдаю, как девушка скидывает с себя легкое платье, оставаясь совершенно нагой. В свете луны стройное тело со спускающимися по плечам пышными волосами выглядит заманчиво. Нет, не просто заманчиво. Член каменеет моментально. Не могу оторвать от нее взгляд. Она проводит ладонями по выпуклым бедрам, тоненькой талии, сжимает небольшую грудь с ярко выделенными сосками, закручивает волосы в култышку на макушке и маленькими шажками входит в воду. Взвизгивает от сносящего ее течения, а затем окунается. Некоторое время борется с течением, плывя против него. Мне видны тонкие ручонки, отчаянно сопротивляющиеся течению. Улыбаюсь тому, как она двигается на месте. Ей не удалось продвинуться даже на метр вперед. Течение в Каме действительно сильное.
Подумываю раскрыть себя, но решаю лучше понаблюдать. Когда еще увидишь такую русалку? И вообще, нехрен по ночам голышом купаться. Поправляю член, упирающийся в мокрую ткань плавок, подавляя желание подрочить. У меня не было секса два месяца. Минет в исполнении Золотаревой не в счет. Такому длительному воздержанию я еще не подвергал свое тело. Перебираю в голове знакомых девчонок поселка и не могу понять, кем из них может быть эта русалка. Беззвучно смеюсь, представляя, как завизжит девушка, когда я выпрыгну из кустов, словно какой-нибудь маньяк. Решаю не делать этого. Не стоит пугать местных. А то будут потом выговаривать моим старикам что-нибудь снова про московское воспитание или отсутствие такового. Вот только девушка слишком заманчиво расслабляется, и лежа на спине проплывает несколько метров вниз по течению. Два небольших холмика ее грудей возвышаются над водой. Сглатываю. Черт, я слишком возбудился. Я же взрослый мужик! А не подросток, идущий на зов члена. Я должен уметь контролировать себя!