Моя лучшая роль
Шрифт:
— У тебя хороший вкус и чувство стиля. Почему ты в этом не ходишь?
— Я… ну…
— Потому что овации здесь предназначаются мне, — усмехается Лизи, приобнимая меня. — Купила ей парочку вещей, а она… если бы ты видел ее наряды, — указывает рукой на мой грустно лежащий чемодан. — Давно бы подумал, что она в монашки хочет податься. Причем в такие, целенаправленные.
Мой суровый наставник кивает и кидает на кровать пару вещей.
— Сегодня наденешь вот это. Каблуки есть?
— Есть! — радостно отвечает за меня блондинка.
— Отлично.
Честно говоря, я не очень люблю каблуки и на них чувствую себя неуверенно. Плюс рост метр семьдесят три вполне позволяет обходиться без них. Лизи в свое время заставляла меня их одевать, но, к счастью, быстро сдалась.
И вот я сижу в короткой джинсовой юбке и светлой рубашке на нижних ступенях белоснежной лестницы дома Стилов и одеваю каблуки. Райан, скрестив руки и подняв брови (чудовищно сексуально) поворачивается на стоящую рядом сестру и спрашивает:
— Почему она здесь их надевает? А не сделала этого наверху?
— Знакомься, — только усмехается Лизи и потягивает из трубки колу. — Единственная и неповторимая Хлоя Райат.
Не то чтобы я не умею ходить на каблуках, но Лизи, кажется, решила пойти ва-банк и выделила мне те, чьи шпильки могут побороться в высоте с Эйфелевой башней. И на них мне неудобно, потому что подобные одеваю впервые. Чувствуя себя великаном, встаю и убираю волосы с плеча за спину. Райан делает шаг вперед и его взгляд скользит по моему телу, заставляя кожу воспаляться и гореть.
— Покружись. — велит он.
— Это часть обучения? — скептически уточняет Лизи.
— Да. — не удосуживая ее взглядом он в упор смотрит на меня. — Покрутись. Сексуально.
Кажется, не только тело, но и щеки горят. Что значит сексуально кружится? Делаю неуверенные шаги и на третий шаг моя нога оступается. Предчувствую холодную встречу с кафельным полом, но две горячие руки уверенно ложатся на мою талию и удерживают равновесие.
— Стоишь? — спрашивают его губы возле моего уха.
— Д-да, спасибо — шепчу и ощущаю собственное клокочущее разочарование, когда он отходит. Мне надо подышать и желательно много раз недо-упасть в его руках. Какая же ты неожиданно озабоченная, Хлоя…
От волнения руки начинают тянуть края юбки вниз.
— Что она делает? — спрашивает он сестру. Кажется, этим двоим мои собственные ответы совсем не обязательны.
— Считает, что владеет магией и сейчас нарастит юбке пару лишних сантиметров.
— Чтобы я этого не видел. — строго говорит мне Райан. — Твои ноги созданы не для того, чтобы их прятать.
— Согласна. — широко улыбается блондинка. — Братик, но эта реплика не идет в противовес с твоей ролью?
— Нет. Учитель не испытывает к ученику желания, но не отрицает красивого тела. — мне нужно много, очень много бумажных пакетиков, чтобы нормально дышать.
— Ага, ага. — у Лизи звонит телефон, который лежит в переднем кармане ее джинсового ярко-розового
Я вижу, как его скрещенные руки сжимаются. Что за отношения у него с отцом? Точно не ванильные. И почему хочется подойти к нему и обнять. Мои ошалелые ноги даже делают пару шагов. Но Райан встряхивает головой, поправляет волосы и, устремляя взгляд на меня, произносит:
— Сегодня ты научишься плыть на каблуках. — и прежде, чем мое сердце пропускает удар, добавляет. — Не волнуйся, я буду рядом и всегда успею тебя поймать тебя.
И он не врет, потому что ловит меня не один и не два раза. Каждый раз щекоча мою кожу своим дыханием и обжигая тело сквозь тонкую ткань рубашки горячими ладонями.
Я успеваю сбиться со счета в количестве своих ходов, но чувствую ощутимый прогресс, очередной раз проходя по длинному холлу.
— Давай теперь спускаться по лестнице. — говорит мой наставник. Бросаю измученный взгляд на белое великолепие и в следующую секунду меня поднимают на руки. — Решил помочь тебе с поднятием. Ты не против?
— Не против. — его рука на моей голой ноге посылает по телу заряды, от которых между ног становится жарко, а щеки бессовестно краснеют. Так странно. Одно время я была уверена, что никогда не смогу испытывать таких эмоций.
— Почему ты краснеешь? — его голос звучит серьезно и глухо. — Разве мы делаем что-то непристойное?
Не удивлюсь, если я по цвету кожи сейчас напоминаю Хэлбоя.
— Нет. — опускает меня на пол второго этажа. Наши тела все еще слишком близко, его пальцы, поправляют мои волосы. Убирают непослушную прядь назад и касаются шеи. Нежно, едва уловимо. Тахикардия, опять. Эти уроки плохо для меня закончатся…
— Ты же не упадешь? — спрашивает он.
И мой язык, опережая разум, произносит.
— Нет. Ведь ты рядом. — синева его глаз переходит в стремительно нарастающую черноту. Теплая мужская ладонь спускается по спине, гладя кожу сквозь ткань и заставляя мое тело полыхать. Резко останавливается, не доходя до бедра.
— Спускайся.
К счастью, спуск дается мне легко, и мой наставник удостаивает меня небольшой похвалы. Окрыленная, начинаю вновь подниматься, но подъем встает комом, и я спотыкаюсь, оказываясь прижатой спиной к его телу. Он держит меня одной рукой за живот и … не может быть. Я ощущаю, как в мои бедра упирается что-то твердое. Или нет? Может, мне кажется? Может у него мышцы такие крепкие… Меня снова поднимают на руки и поднимают наверх. Понимаю, что ни тело, ни сознание не будут меня сейчас слушаться, потому что больше всего хочется зарыться рукой в его волосы. И, чтобы хоть как-то помочь себе, лихорадочно вспоминаю Лизины наставления и нервно, словно цепляясь за соломинку, торопливо произношу: