Моя любимая дура
Шрифт:
Возбужденный предстоящим мероприятием, я излишне сильно вонзил лопату в снежную кашу, и вдруг раздался непривычно глухой удар. Я замер, не зная, как отреагировать. Затем медленно присел и стал разгребать руками ледяную жижу. Нащупал пальцами рифленую резиновую поверхность, вымытую до свиста. Без сомнений, это автомобильное колесо, вырванное с шаровой опоры «с мясом». Очень может быть, что от десятой модели «ВАЗа»…
– Нашли что-то? – с волнением спросил Мураш.
– Показалось, – не очень убедительно ответил я, наступая ногой на край колеса так, чтобы его нельзя было увидеть сверху.
– Да нет же! Вы
– Это была моя бедренная кость, Антон.
– Нет же! – громко возразил Мураш. – Вот там, под вашей ногой, что-то темнеет!
Не вовремя нашел я это колесо! Теперь Мураш черта с два согласится со мной бежать… Рядом с Мурашом появилась голова Дацыка.
– Нашел что-нибудь, скотина?! – крикнул он и с волнением добавил: – Что это? Колесо?
Отрицать очевидное было бессмысленно. Я еще два раза махнул лопатой и вырвал из ледяных тисков колесо.
– Ура! – завопил Дацык и от радости двинул Мураша кулаком в плечо. – Не стой, копай дальше! Машина там?!
– Машина, два самолета и один пароход – все тут! – буркнул я и швырнул лопату в снежную кашу. – Но выкапывать их будет уже Мураш.
Злость на Мураша захлестнула меня. Надо было этому придурку увидеть колесо! Теперь придется менять планы и бежать без него. Может, это и к лучшему. Быстрее доберусь до цивилизации и позвоню в милицию. Хотя, конечно, шансов дожить до ее прибытия у Мураша невелики. Зачем бандитам свидетель? Кинут они его головой вниз в этот шурф, и поминай как звали.
Мураш вытянул колесо наверх. Схватившись за веревку и упираясь ногами в стену шурфа, я тоже полез на свет. Это несложное упражнение показало, насколько я устал. На середине пути я едва мог держаться за веревку, а когда выбрался на поверхность, то несколько минут лежал на мокром льду, как вытащенная из лунки рыбина. В шурф спустился Мураш. Близость к желанной цели подействовала на него лучше лекарств. Он работал в таком бешеном темпе, что я едва успевал вытаскивать ведра. Дацык все это время стоял на колесе, покачиваясь на нем, как на батуте, с напряжением следя за работой Мураша, и, если бы не пистолет в его руке, я смог бы свалить его с ног и до отвала накормить снегом.
– Неужели больше ничего нет? – досадовал Дацык. – А если взять чуть в сторону?.. Тоже ничего? Давай еще на пару штыков вглубь!
Мураш безостановочно проработал не меньше часа и наконец обессиленно сел на дно шурфа.
– Эта штуковина, – сказал Дацык, постучав ботинком по колесу, – красноречиво говорит о том, что мы на правильном пути.
Я попытался несколько пригасить его оптимизм и тем самым приподнять ценность своей жизни:
– Это колесо может быть от какой-нибудь другой машины.
Дацык отреагировал так, будто я снова засветил ему тарелкой в рожу. Он подскочил ко мне, ткнул стволом пистолета мне в шею и, склонив голову набок, зашипел в самое ухо:
– Значит, тебе, скотина, придется перекопать весь ледник! Но ты все равно найдешь машину! Все равно! Иначе тебе не жить! Понял?
– Это я понял, – ответил я. – Как и то, почему ты подписывался под своими электронными записочками словом «Человек». Чтобы никто и никогда не подумал на тебя. Разве ты похож на человека? В лучшем случае на кровожадную обезьяну с пистолетом.
– Ась? Ты на что намекаешь, скотина?
От удара в лицо
– Вернемся в лагерь, тогда я с тобой разберусь.
Глава 36
СЫНОЧЕК
Пока шли по леднику, меня снова начали донимать мысли о Мураше. Не могу я его бросить, хоть режьте меня! Да я себя потом до конца жизни простить не смогу, и моя ненормальная, вечно ворчливая совесть сожрет меня заживо! Я хорошо знаю ее норов. С ней договориться нельзя, обмануть ее нельзя, подкупить ее нельзя. Стена. Монолит. Гранит. Ничего я так не боюсь, как ее. А потому лучше сто раз подумать, чем совершить поступок, за который она меня потом со свету сживет.
Мураш же беспомощный, как ребенок. Он не умеет с бандитами разговаривать. Они сделают из него котлету в сухарях сразу же, как я сбегу. Жалко мальчишку! Он и не пожил еще толком, еще не женился, еще детей не наплодил. И не вляпался бы он в эту историю, если бы я не согласился взять его с собой. Выходит, теперь я несу моральную ответственность за его судьбу.
До самого лагеря я так и не придумал, как же мне избавиться от этого якоря. Альбинос сидел за столом и курил трубку. Лера с ножом в руке флагштоком возвышалась рядом с ним. Она проводила какие-то странные манипуляции с сырыми нечищеными картофелинами: разрезала их пополам, а затем из каждой половинки выковыривала белую плоть, как если бы это были маленькие кокосовые орешки. Альбинос не смотрел на нее. Похоже, он вообще не ведал, что его возлюбленная испортила уже целую кастрюлю картошки. Выпуская прозрачный дымок, он смотрел на нас и подпирал кулаком свой массивный подбородок. Перед ним лежала трубка мобильного телефона. Мне показалось, что Альбинос прячет под усами усмешку. Во всяком случае, взгляд его был весело-озорным, какой и должен быть у настоящего Деда Мороза за минуту до того, как он начнет раздавать подарки. Я был готов биться об заклад, что за время нашего отсутствия произошло некое из ряда вон выходящее событие. Может, Альбинос наконец прогнал Тучкину?
Мы с Мурашом кинули доски на землю. Дацык сел напротив Альбиноса, подозрительно покосился на Леру и спросил:
– Это ты кому готовишь?
– Альбиносу, – ответила Лера, ойкнула, кинула ножик на стол и близко поднесла к глазам черный, как у негритенка, пальчик. – И еще тебе. И еще себе… Так, опять порезалась. Я вся истекаю кровью. Это не к добру…
– Я свою порцию отдаю Мурашу, – сказал Дацык.
– А вот на Мураша мы как раз и не рассчитывали, – произнес Альбинос, округлил губы и стал играться дымом, пускать колечки. – Сегодня он будет ужинать в поселке.
Мураш вздрогнул и с отчаянием взглянул на меня, будто слова Альбиноса были приговором к высшей мере.
– С чего это ты так решил? – спросил Дацык, почувствовав, что Альбинос приготовил сюрприз.
– Сейчас узнаешь. – Он вскинул руку, посмотрел на часы и обратился к Мурашу: – Антошка! Сядь, пожалуйста, с нами. Я хочу сообщить тебе очень радостную новость.
Я видел, как Мураш заволновался, и это еще больше раздразнило во мне любопытство. Сейчас произойдет какой-то фокус, и мы узнаем нечто необыкновенное. Мураш словно одеревенел. Он сделал шаг к столу так, будто все под его ногами было заминировано.
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
