Моя любовь навсегда
Шрифт:
— Ладно, — пробормотал Антон, бросив взгляд на таймер. Пока он мялся, десять минут улетели в пустоту.
Из домика к особняку Боярышниковых вела основная дорожка, покрытая каучуковым волокном. Электромагнитная индукция в них преобразовывала энергию шагов персонала и роботов, благодаря чему интерактивные фонари ярко освещали всю территорию по ночам.
По ней Антон не пошел, предпочел обойти по отсыпанной гравием тропинке. Каждый раз, когда неподалеку зависал дрон или раздавался шелест двигающегося навстречу робота, он нырял за ближайшее
Охранные машины не обмануть так легко, как человека. Их система напрямую связана с центрами контроля, из которых поступали сигналы на проверку личности каждого жильца дома. А нейросеть и матрица изменения еще не так хороши, чтобы соперничать с нынешними технологиями. Поэтому он предпочел не рисковать.
— Стоять!
Он замер, когда на последнем повороте из-за угла вырулил охранник. Прищурившись, он подозрительно осмотрел Антона и выдал:
— Глеб Арсеньевич?
Антон нервно сглотнул, чувствуя, как пот струится под одеждой. Подложкой для наложения матрицы послужила черная рубашка, брюки и пиджак. Благодаря им получилось создать практически натуральный образ. Однако сейчас он сто тысяч раз проклял чересчур плотную ткань, потому что сходил с ума от жара.
В глазах потемнело, кончики пальцев дрогнули. Мозг судорожно заработал, подкидывая не только варианты решений, но и возможные пути отступления. А еще вероятное развитие событий в случае, если Антона вдруг поймают. При мысли о попадании в тюрьму стало нечем дышать, ворот рубашки сдавил горло в приступе удушья.
И все за считаные секунды. Мгновение, показавшиеся вечностью.
— Да.
Чужой голос, наложенный на свой и приглушенный специально, чтобы не узнали, напугал до чертиков. Антон вздрогнул, а вот охранник удивленно моргнул. Звуковое несовпадение, видимо, возбудило в нем сомнения. Но внешне... Внешне придраться не к чему.
— Хм… Я думал, вы с гостями переместились в бар.
— Вышел воздухом подышать.
Как же сложно давались длинные предложения. Приходилось намеренно понижать интонацию и одновременно добавлять истеричные нотки, чтобы лучше имитировать голос Глеба. В сотый раз Антон поблагодарил вселенную за людскую «слепоту». Невнимательность и недоверчивость к странностям у большинства сейчас сыграли ему на руку.
— Простите, — охранник склонил голову и отошел в сторону, пропуская его вперед.
В глубине дома слышалась приятная музыка, сквозь которую прорывались крики и смех. Особенно громко хохотали юные девицы, пока их спутники уничтожали алкогольные запасы Боярышниковых. Антон не задержался в холле и сразу поспешил в темный провал под лестницей, ведущей в длинный коридор. В конце находился кабинет Глеба, обычно закрытый для всех, кроме него самого.
Туда даже горничных не пускали, только роботов. Поэтому Антон не опасался встретить кого-то из персонала, тем более, они разбрелись по норам. Точно крысы, боящиеся потопа. Сразу бежали из дома подальше, лишь бы не нарваться на кого-то из пьяных гостей. Кто мог. Остальные
Пятнадцать минут и сорок семь секунд. Время поджимало.
— Пожалуйста, убери руки. Мой муж может прийти в любой момент.
— Брось. Глеб, как обычно, занят сиськами очередной будущей звезды сериалов. Ему совсем не до тебя, Илона. Давай, милая, как в старые-добрые времена…
Приглушенный голос Геннадия Збруева, отца Федора, доносился из запертой двери. Затаив дыхание, Антон замер у стены и прислушался к бормотанию Илоны. Сердце пропустило удар, когда в разговоре парочки прозвучало знакомое имя:
— Где Милана? Я хотел, чтобы они с моим Федором познакомились поближе.
Пальцы сжались в кулак, но Антон не шелохнулся. Застыл, услышав жалобный ответ Илоны:
— Она… Ну ты же знаешь мою дочь. Совсем дурочка. Забыла о празднике и осталась у подруги.
Как бы она ни старалась, но слепое отчаяние все-таки промелькнуло в интонации. Опоясало стаей невидимых насекомых тело Антона, породило внутри него нечто злое, темное. Захотелось выбить дверь и разорвать ублюдка на части. А когда Илона вскрикнула, он и вовсе дернулся на месте.
— Пожалуйста, отпусти! Мне больно!
— Да ладно, милая. Я буду нежен, как в прошлый раз.
Ярость полилась огненным потоком по венам. Игнорируя предупреждения Базика, он резко схватил ручку и почти повернул. Замер в тот момент, когда взгляд упал на таймер, и его словно окатило ледяным потоком. До сброса матрицы оставалось десять минут. Жалкие крохи, чтобы пробраться в кабинет Боярышникова, затем сделать внутреннее сканирование системы безопасности.
— Оставь меня в покое!
Шлепок и короткий звон рухнули камнем на плечи Антона.
— Строптивая тигрица. Характер решила показать?!
Больше не раздумывая, он повернул ручку, открыл дверь и влетел в комнату. В полумраке гостевой спальни, прямо на кровати, лежала Илона. Геннадий находился сверху: сжимал тонкие запястья и нависал пьяной тушей. А у его ног валялись осколки разбитой статуэтки, похожей на те, что занимали половину холла.
— Глеб? — осоловело моргнул Геннадий.
— Что здесь происходит? — Антон развязно прислонился к стене, точно пьяный. — Ты что, Збруев, домогаешься моей жены?
Огромные глаза Илоны и ее испуганное выражение лица он постарался не рассматривать пристально. Иначе сорвался бы, чтобы убить эту скотину. Оставалось молить бога, чтобы его дерьмовая актерская игра не подвела в последний момент.
Или им всем конец.
Глава 30. Как завещал Станиславский
Илона вся сжалась, отчего внутри Антона оборвалась какая-то тонкая нить.
Сейчас она видела в нем мужа. Того ублюдка, который издевался над ней каждый божий день. О причинах, почему она до сих пор не ушла от него, он не думал. Уж точно не ему судить эту несчастную женщину.