Моя маленькая Надежда

Фиори Рина

– Эй, мелочь, – басит сбоку.

От неожиданности роняю куртку, которую только что сняла с крючка. Зачем он за мной пошёл?

Наклоняюсь, чтобы поднять свою одежду и больно ударяюсь лбом о голову парня. Не поняла, он мне помочь пытается?

– Послушай, – выпрямляюсь, отряхиваю куртку от пыли. Кажется, влажную уборку здесь не особо жалуют. И это самая лучшая школа в городе? – Я не собираюсь никуда лезть, чего ты ко мне привязался?

Мне, безусловно, льстит внимание такого красавца, как Влад, и если бы нам было лет по десять, я бы даже подумала,

что понравилась ему. В таком возрасте мальчики обычно пытаются обратить на себя внимание девочек разными глупостями. Но мы уже в одиннадцатом классе, и даже если Чернышевский своим преследованием пытается привлечь моё внимание, то он зря старается. Я не могу всерьёз воспринимать человека, который ведёт себя, как маленький ребёнок.

Вскидываю голову и смотрю в глаза парня. Они такие чёрные и глубокие, что становится не по себе от пронизывающего взгляда.

– Я надеюсь, – бросает леденящим тоном и выходит из гардеробной.

Влад

– Извините, можно? – дверь в кабинет тихо открывается.

Я сижу за первой партой, решаю задания теста, который мне дала Татьяна Анатольевна. Стараюсь не отвлекаться, но меня так и тянет повернуть голову в сторону новенькой.

Химичка говорит ей сесть рядом со мной. Только этого не хватало.

Девчонка отодвигает стул, присаживается. Начинает ковыряться в рюкзаке. Достаёт необходимые принадлежности. Меня словно не замечает.

С каких это пор я стал похож на пустое место?

Скворцова торопливо переписывает условие задачи, и я переворачиваю страницу. Исподтишка наблюдаю за тем, как быстро она выполняет задание.

Не глупая.

А ещё очень смелая. Других таки не встречал.

У нас в классе восемнадцать человек, но никому и в голову не приходило поспорить с тем же Мишкой Рягузовым. Ещё бы, он ведь сынок директорский, перед ним только пресмыкаться положено.

Остальным. Ни мне. Я всегда на особом положении, потому что к каждому знаю подход. Вижу границы и имею чувство меры.

А эта мелочь, ростом напоминающая пятиклассницу, не побоялась заступиться за незнакомую девушку. Со стороны это выглядело странно и отчасти даже глупо. Мишка – длинный шланг, и Надя – на две головы ниже ростом.

Но её поступок определённо вызывает уважение.

Консультация подходит к концу, химичка покидает кабинет. Торопится бедная. У неё муж строгий, терпеть не может, когда Татьяна Анатольевна на работе задерживается. Пару раз даже скандал устраивал прямо в школе. На виду у учителей и учеников.

С тех пор женщина старается не задерживаться ни на минуту.

– Владик, – ненавижу, когда меня так называют, – закрой, пожалуйста, дверь.

Молча киваю, глотая негодование.

С другой стороны… Мне на руку остаться с этой мелочью наедине.

– Подожди! – хватаю новенькую за запястье, прижимаю её руку к парте.

– Пусти! – и откуда в ней столько смелости ума не приложу. – Что ты себе позволяешь?

– Сядь и послушай! – приказываю.

Пытается освободить руку. Не препятствую,

отпускаю.

Отворачивается от меня, словно я ей успел опротиветь.

Эй, девочка, мы знакомы один день!

– Не смей лезть в дела нашей компании, мелочь! Иначе тебе же будет хуже! – цежу ядовито. Не потому что забочусь о своих друзьях, у меня их попросту нет.

Я переживаю за эту незадачливую девчонку. Как бы её смелость не граничила с глупостью.

– Ты меня услышала? – нависаю над ней.

Непробиваемая. Смело смотрит мне в глаза, так, что становится противно от самого себя.

Но другого выбора у меня нет.

Глава 5

– Ну, и, конечно же, я надеюсь, вы уже познакомились с нашей новенькой, – вещает Инна Витальевна, наша классная руководительница. – Наденька, встань, пожалуйста…

– На табуретку! – ржёт Рягузов, развалившись на соседнем стуле.

Я бы ни за что не села рядом с этим хамом, но учительница начала урок, и мне показалось невежливым перебивать её и просить отсадить от меня Михаила.

– Мишенька, – скалится Инна Витальевна. До чего противно наблюдать, как взрослые люди пресмыкаются перед этим мажориком.

– Не, ну, а что, – продолжает веселиться парень.

– Майкл, – тихо, но отчётливо звучит знакомый бас. Чернышевский. – Заткнись.

Искоса поглядываю на Рягузова, который после слов друга начинает активно ёрзать на стуле. Издаёт несколько судорожных смешков и успокаивается.

Спину печёт от желания обернуться и посмотреть на этого недозащитника, но я умею держать себя в руках. Тем более, классная руководительница такое говорит, что я про Влада напрочь забываю.

– Я думаю, надо помочь Наденьке влиться в наш дружный коллектив, – опять улыбается. Интересно, у неё скулы не сводит от бесконечного оскала? И неужели она всерьёз считает этот змеюшник дружным? – Ой, а Любочки ещё нет сегодня?

Женщина прикладывает одну руку ко рту, а второй заправляет за ухо короткую светлую прядь. Пробегается глазами по классу.

– Дианочка, давай, тогда ты, как заместитель старосты, придумаешь какое-нибудь занятие для нашей новенькой, а мы пока приступим к теме урока.

Инна Витальевна ведёт математику и параллельно является классным руководителем. В целом, женщина довольно приятная, но только слишком перед директорским сыночком лебезит. А я терпеть не могу лесть, люблю всю правду в лоб говорить. Мама считает, что так юношеский максимализм проявляется, и с возрастом это пройдёт. Надеюсь, что нет.

После первого урока ко мне подходит Мышкина.

– Надь, ты бы не связывалась с Дианкой… – тянет, поджимая пухлую нижнюю губу.

– А я, думаешь, горю желанием общаться с этой мажоркой? Ты же сама всё слышала, что Инна Витальевна придумала.

Я поправляю лямку рюкзака, которая упорно пытается съехать с моего плеча, и машинально оглядываюсь по сторонам. Лучше бы не смотрела.

Штерн перехватывает мой взгляд и идёт в нашу с Верой сторону.

– Что, Соколова, вылупилась?