Моя милая леди. Часть 1. Не ангел, но хранитель

Cathrin Rush

– Я дала слово твоему демону.

– И мавки что, не нарушают слов?

– Нарушают, - она кивнула, хоть я и не видела. – Точнее, даже, слово мавки ничего не стоит. Мавий народ – свободный народ. Никто нам не указ. И мало кто может справиться. Даже твоему демону это не подсилу.

– Тогда в чём же дело?

– Хм…- мавка задумалась. – Скажем так, я чувствую, что не стоит причинять тебе вред.

Интересно, почему?

– Всё. Готово, - улыбка Марьи была такая же устрашающая внешне, но воспринималась совсем иначе. – Хочешь посмотреть

на себя?

– Конечно!

Мавка протянула ко мне руку и коснулась моего виска. И в тот же момент я увидела себя…её глазами. Себя, сидяшую в пол оборота на подмёрзшей земле, удивлённо-испуганную, и…невероятно красивую! Мавки намутили на моей голове нечто грандиозное! Сложная объемная причёска собрана на затылке и вьющиеся локоны, спускающиеся до лопаток. А по волосам как будто бегали искорки. И это всё без плоек, лаков, и так далее.

– Ох, достаточно, - рука от моей головы ушла. Мавка часто заморгала. – Не хочу на себя больше смотреть, не в том я виде.

– Какая красота! – восхищённо воскликнула я. – Как это вам удалось?

– Мавья магия, - отмахнулась та. – До завтра продержится, а потом рассеется, не переживай.

– Спасибо! Спасибо огромное! – я была в полном восторге. А вот Марья впала в какую-то отрешенную задумчивость. – Это потрясающе! Спасибо!

– Кэтрин, - внезапно сказала она, поднимая на меня свои огромные глаза.

– Что?

Она некоторое время смотрела на меня.

– Да нет, ничего.

– Ну тогда пока.

– Кэтрин, - раздалось мне в спину. Я обернулась.

– Скоро произойдёт что-то страшное. И тебе надо будет делать выбор. Сделай его правильно.

– О чём ты, Марья?

– Я? – мавка тряхнула головой, как бы выходя из транса. – Пустяки, - она махнула рукой. – Не бери в голову. Очередной бред.

Да вот только что-то мне подсказывало, что не было это бредом.

========== Глава 37. Бал ==========

Сквозь смешные маски изучаю я народ:

Здесь одни придворные и знать.

Звезды маскарадов заслоняют небосвод,

Польстить им, словно нищим грош подать.

(Король и Шут –

«Бал лицемеров»)

Честно, я была удивлена Контессой. Она слишком много говорила про важность этого бала, чтобы в итоге столь несерьёзно отнестись к моему исчезновению. Не похоже, чтобы она мне доверяла. Или, чтобы была уверена в моих действиях. Но в любом случае, спасибо, тётушка, что отпустила.

Вернувшись в поместье, я вновь столкнулась с шумом приготовлений. Правда на этот раз суетились какие-то незнакомые мне люди – мыли окна, драили полы, таскали мебель, протирали люстры. И в центре этого муравейника расположилась королева – Генриетта Теодоровна, на право и на лево раздавая приказы.

Примерно то же самое творилось и на кухне. Только там процессами командовала Труди.

Остальных обитателей поместья было не видно. Даже, казалось бы, прислуга, в лице Нэты, Фили и Берта куда-то делась.

Готовятся?

В любом случае, время то ещё есть.

Кстати, вот что странно, но я совершенно не чувствовала Бьёнда. Печать была на месте, но, ощущение такое, как будто под ней ничего нет. Передвижение печали по телу не затрудняет меня, и никакой паразит не держится за неё под кожей. Никто не тянется к моему мозгу и не двигается. Это беспокоило меня. И очень сильно. Но я упорно не хотела думать о плохом.

В принципе было не плохо, что теперь никто не доставляет мне дискомфорта и не надо контролировать всяких паразитов. Но с другой стороны, было как-то немного одиноко.

Контесса запретила мне звать Лерочку и Полину Андреевну, опять же ссылаясь на «важность балла». «Мы должны представить тебя истинной леди из знатного дома, а не деревенщиной, коей ты будешь выглядеть рядом со своими бедными родственницами». И никакие обещания, что Полина Андреевна такая же интеллигентная женщина, не подействовали. Контесса оставалась решительна и непоколебима.

А теперь ещё и Бьёнда нет. Никакой поддержки не осталось!

– Трина! Трин! – это был Мэттью. Да при чём такой не привычный! Торчащие впереди волосы были зачёсаны назад и приглажены гелем, отчего блестели. И длинный коричневый пиджак, как из 19 века, честное слово! Даже жабо на мальчика надели! Ужас, честное слово! А на жабо ещё и бошку прицепили. Обалдеть можно! Но вот камень в броше меня заинтересовал. Очень необычный. Красный, с черными вкраплениями, как бы плавающими внутри него. Очень здорово подходит под глаза и волосы мальчика. Странный наряд, но Мэтту шло. Видимо, воспитание таки сказывается.

– Трин, - ещё раз повторил он, осматривая меня. – А почему ты ещё не в платье? Гости вот-вот прибудут!

– Правда? – я подняла брови. – А сколько сейчас времени?

– Так без пятнадцати шесть уже!

– Ой! Ничего себе! А мне казалось от силы часа три.

– Давай быстрее, а то мама злиться будет.

Я зачем-то оглянулась по сторонам. В поисках Контессы, что ли?

– Спасибо большое, - я наклонилась и чмокнула мальчишку в лоб. – Чтобы я без тебя делала!

Мэтт покраснел. Ну надо же! И что-то пролепетал вроде «не за что». Никогда бы не подумала, что мой братишка такой стеснительный.

Быстрым шагом, лавируя между торопящимися слугами, я пробралась в свою комнату. Фух, наконец-то, тишина и покой.

Напрягая глаза в темноту, спотыкаясь о стулья, я прошла по комнате и открыла шторы. (И кто их успел закрыть? Вроде Нэта открывала их с утра.) Белый свет рассеивающегося сквозь облака солнца озарил мою комнату. Я прищурилась, привыкая к нему, и заметила нечто на кровати. А именно – платье. Невероятно красивое тёмно-синее платье корсетного типа, с открытыми плечами и расклешенной юбкой от колена. Рядом – белая коробка, наверное, с туфлями. Да, и правда туфли. Синие лакированные туфли на скошенной платформе и огромных массивных каблуках.