Моя милая ужасная невеста

Ефиминюк Марина Владимировна

— Привет. — Без сил я рухнула на стул и наконец перевела дыхание.

Она отложила артефакт и с иронией спросила:

— Суровая ночь и тяжелое утро?

— Совсем паршиво выгляжу? — Я пригладила волосы, заплетенные в кривоватую косу. — По шкале от «жить будет» до «закапываете»?

— «Зовите некромантов», — заключила она. — Пусть тебе будет утешением, что твоему бывшему парню некроманты вряд ли помогут. Разве что с почестями закопают.

— Айк вчера приходил?

— Не решился, — хмыкнула подруга — Но сомневаюсь, что он пропустил занятие

у декана от дурного настроения.

Казалось, вчерашняя отвратительная сцена в оранжерее случилась в другой жизни, словно каждый час в компании Торстена считался за год. Рядом с ним голова шла кругом, а теперь безбожно трещала… Плохое он покупает средство от похмелья: горькое и бесполезное! Цену на него гнут исключительно за узнаваемый флакон.

Почтовик Эмбер, оставленный на раскрытой книге, снова вздрогнул. Внутри шара заклубился дымок. Пока она с загадочной улыбкой слушала беззвучное для других послание, я вытащила из ящика под крышкой стола сумку с учебниками.

Сэндвич лежал в коричневом бумажном пакете. Эмбер собрала его из того, что хранилось в нашем холодильном ларе. В смысле, из хлеба, ветчины и горчицы. Прямо скажем, не устрицы и не утиная грудка в яблочном пюре, но еда показалось божественной. Удивительно, как не хрюкнула от наслаждения.

Эмбер отложила почтовик, оставив отправителя без ответа.

— Кто тебе все время пишет? — полюбопытствовала я.

Она быстро оглядела кабинет и заговорщицки прошептала:

— Помнишь, я рассказывала, что на праздниках познакомилась со светлым? Вчера он мне прислал сообщение. Слово за слово, проболтали до ночи. На выходных он предложил встретиться. — Она помолчала и проронила самым небрежным тоном: — Зовет на ночной рынок.

Я чуть не подавилась сэндвичем.

— Ты согласилась?

— Конечно. Никогда там не была.

Легендарный ночной рынок появился в незапамятные времена драконов и существовал дольше ковена Варлок. В этом магическом месте можно купить любые артефакты и гримуары, но проще всего — нарваться неприятности.

— Ехать одной — авантюра чистой воды, — проворчала я. — Может, этот светлый — маньяк?

— Именно так я и подумала, — согласилась Эмбер, — поэтому сказала, что приеду с подругой и ее парнем. Устроим двойное свидание.

— Предусмотрительно, но у твоей подруги больше нет парня.

— Вообще-то, я о твоем фальшивом парне, — невозмутимо ответила она. — Возьмем Торстена. С ним безопасно.

Ни возмутиться, ни возразить я не успела. По академии пронесся басовитый часовой клич, объявивший о начале занятия. В дверях, надменно блестя идеальной лысиной, вырос декан Мэдлей. Он всегда подгадывал время, чтобы войти в кабинет с первым ударом гонга. Ни раньше ни позже, тютелька в тютельку. Очень педантичный ведьмак! Главный душнила Деймрана.

— Приступим к занятию, господа темные чародеи, — объявил он.

Дверь за ним начала закрываться. Внезапно ее перехватили, и в кабинет бочком протиснулся Айк. Выглядел он не краше воскрешенного умертвия, к которому бесполезно звать

некромантов, только светлого мага, чтобы окончательно упокоил.

— Разрешите? — пробормотал Вэллар хриплым, точно сорванным, голосом и сипло кашлянул в кулак.

На лице декана расцвела крокодилья улыбка. Он заявил, что не имеет права оставить звезду брумбола в коридоре, вручил ему меловой стрежень и заставил расписывать принцип действия ледяных заклятий, о которых рассказывал на последней лекции. Не знаю, как Вэллар не скончался перед доской.

— Госпожа Варлок, — обратился ко мне магистр, когда стало ясно, что вряд ли сегодня звезда брумбола удивит ошеломительными знаниями, — ваша очередь. Уверен, вы нас поразите.

А я наивно надеялась, что светлые демоны сжалились и решили горячую преподавательскую любовь полностью излить на Айка. Ничего подобного! Одна посмела осквернить светлыми чарами лекцию по темным искусствам, а второй незамысловато, но раздражающе опоздал на практикум. Как такое оставить без воспитательной затрещины? Совершенно невозможно. И декан Мэдлей выбрал не любимого студента, а любимую пару, не подозревая о нашем с Айком богатом прошлом.

Не глядя друг на друга, мы с Вэлларом разошлись по дуге. Удивительно, как от обоюдного холода узкие стрельчатые окна не затянули морозные узоры. Они пришлись бы ко двору, как раз в тему занятия.

Я встала к доске, Айк уселся на свое обычное место. В тишине по полу проскрипели ножки.

Поразить придирчивого магистра-декана удалось разве что зеленой физиономией. Возможно, еще чуток помятым видом. Но не превосходными знаниями прошлой лекции.

— Браво, господа темные маги, — фальшиво восхитился он. — Ваша готовность постигать темные искусства вызывает восторг. Полагаю, будет честно, если заклятие вы тоже будете отрабатывать вместе.

Чудесно! Сейчас разрыдаюсь от счастья.

Через некоторое время, уев в теории абсолютно всех (нашел чем гордиться), магистр темной магии заключил, что группа в полной мере прониклась своей ничтожностью и готова применить знания на практике. С тихими шепотками все вышли в холодный просторный зал, озаренный серым дневным светом. На каменном полу на одинаковом расстоянии были нанесены рунические символы-насечки. Народ разделился на пары.

Стараясь не встречаться глазами, мы с Айком встали друг напротив друга.

— Симпатичный пиджак, — вдруг оборонил он. — Тебе идет.

— Спасибо, — сухо ответила я.

— Вчерашний?

Я бросила на бывшего парня холодный взгляд. Бритьем помятый Айк Вэллар, первая любовь всех фанаток брумбола, сегодня не озадачился. Высокий ворот свитера с эмблемой факультета темных искусств собрался гармошкой. Из-под края нахально выглядывал характерный кровоподтек.

— Симпатичный засос, — сдержанно заметила я. — Тебе идет. Вчерашний?

Тихо выругавшись, Айк поспешно натянул ворот почти до подбородка. Ворот, словно подчиняясь земному притяжению, немедленно съехал обратно, и сочная отметина снова явила себя миру.