Моя мятежница

Райан Кендалл

– Кое-что было, – медленно говорю я, помешивая ложкой в тарелке, зачерпывая большую порцию супа. Он теплый и роскошно растекается по языку, но, что более важно, это дает мне еще несколько драгоценных мгновений, прежде чем придется рассказать подруге, какой ошибкой был ее совет.

– Выяснилось, что твоя идея о том, чтобы «выкинуть его из головы» не очень эффективна.

Она вскидывает в ответ бровь, побуждая продолжать.

– В смысле?

– Ну, несмотря на все мои лучшие намерения, мы дважды переспали, – выдаю я, больше концентрируясь на супе, чем на ней. – Не переспали, а, ну, ты понимаешь… –

Мой голос опускается до тихого бормотания. – Другое.

– И? – настаивает она. – Как это «другое» прошло?

Я вздыхаю, глядя на стол между нами.

– В результате я хочу его только сильней.

Я ожидаю, что в ответ она снова нахмурится, но когда я смотрю на Гретхен, ее губы изгибаются в коварной самодовольной ухмылке, словно у суперзлодея, вынашивающего гениальный план.

– У меня вроде как было предчувствие, что так и будет.

– Что? – Я повышаю голос до неприличного для публичного места уровня, но потрясение слишком велико, чтобы контролировать громкость. – Тогда зачем ты сказала, что это поможет мне забыть о нем?

Гретхен пожимает плечом, в ее зеленых глазах пляшет озорной огонек.

– Потому что он горяч, зачем же еще?

С моих губ грозится сорваться недоверчивый смешок.

– Ты чокнутая, ты это знаешь?

– Нет, это ты чокнутая, – утверждает она. – Это ты заставила нас сидеть на улице в такой холод. Я просто веду себя как хорошая подруга и слежу за тем, чтобы у тебя был секс.

На этот раз ничто не может сдержать мой смех.

Я не могу поверить Гретхен, но, учитывая, насколько невероятны сейчас наши отношения с Холтом, мне, наверное, стоит ее поблагодарить. То есть они великолепны до тех пор, пока никто о нас не узнает. Иначе все это головокружительное приключение выплеснут мне в лицо, и все, связанное с моей работой, в разы усложнится. Мне кажется, команда начинает меня уважать.

После еще нескольких ложек супа слышу вибрацию телефона. Это напоминание из календаря. Через час мне нужно быть на арене. Я провожу пальцем по уведомлению, подзываю официантку и прошу счет.

– Ты уходишь? – разочарованно спрашивает Гретхен. – Ты даже не добралась до самого пикантного.

– Сегодня мы принимаем детскую клинику, – отвечаю я. – Нужно прийти пораньше, чтобы выступить с приветствием перед группой будущих легенд мини-хоккея.

– Не могут ли легенды мини-хоккея подождать еще чуть-чуть? – Она до упора выпячивает нижнюю губу. – Ты не можешь скрывать от меня подробности.

– Могу и буду, – отвечаю я, ухмыляясь, подписываю чек и засовываю кредитку обратно в бумажник. Щенячьи глаза Гретхен больше не имеют надо мной власти, и даже если бы и имели, они не в состоянии конкурировать с рабочими обязанностями.

– Почему бы тебе не попросить Аспен сделать это? Дети не увидят разницы между владелицей команды и ее помощницей, – отмечает Гретхен.

Я закатываю глаза.

– Конечно, и после я просто поручу Аспен руководить командой, а не только моей профессиональной жизнью. – Пусть даже Аспен потрясающе справляется со своей работой, вряд ли это справедливо. Я вполне осознаю, сколько часов она работает, и это очень много.

– Технически это сделает ее работодателем Холта, верно? Не тебя? Может быть, тогда ты смогла бы трахнуть его без чувства вины. – Гретхен многозначительно играет бровями, но я бросаю на нее строгий взгляд, и она замолкает.

– Прости,

прости, – ворчит она, отмахиваясь от меня. – Я позабочусь о чаевых. Передай ребятишкам привет от меня.

– Спасибо, Грет. Надо бежать. – Я улыбаюсь, помахивая рукой и выходя из патио.

До моей квартиры десять минут ходу, как раз достаточно, чтобы я успела надеть наушники и прослушать первые три песни из плейлиста, которым поделился со мной Холт. Суровый вокал и атмосферные гитарные соло заставляют адреналин пульсировать в венах. Он был прав. Это идеальная зажигательная музыка для любой ситуации.

К тому моменту, как я добираюсь до дома, у меня остается сорок пять минут до момента, когда мне нужно будет появиться на арене, как раз достаточно, чтобы внести последние штрихи в мою речь. Несколько раз отрепетировав ее перед зеркалом в ванной, я чувствую себя уверенной и готовой.

Возможно, плейлист был не единственным, в чем оказался прав Холт. Когда я повторяю написанные мною строки о вере в себя и работе в команде, то понимаю, что мои слова идеально отражают то, что он сказал мне прошлой ночью. Команда – больше, чем просто один игрок или тренер. Это живой, дышащий организм, созданный из разных жизненно необходимых частей, и если я взвалю на себя всю тяжесть организационной структуры «Титанов», меня раздавит. Я должна доверять остальным выполнять их часть работы и сосредоточиться на тех задачах, которые стоят передо мной. И сегодня это выступление перед группой десятилеток на коньках.

«Я смогу. Я Винн, а Винны не проигрывают. Они всегда остаются Виннами, что бы ни случилось».

Я мысленно повторяю семейную мантру, надевая черные сапожки и верблюжьего цвета пальто, что придает джинсам и свитеру, которые я надела на ланч, немного более профессиональный вид. Хотя вряд ли эти дети будут против, если я появлюсь в хоккейном свитере оверсайз, просто в этом наряде я выгляжу так же неудержимо, как и чувствую себя.

Пока я наношу свежий слой губной помады, телефон жужжит очередным календарным напоминанием. До выступления осталось всего двадцать минут. Пора поторопиться. К счастью, эти сапожки почти без каблуков. Я в мгновение ока оказываюсь в гараже и забираюсь в свой внедорожник, мысленно репетируя речь, пока сдаю назад.

«С тех пор, как я была маленькой девочкой, хоккей был важной частью моей…»

Бах.

При звуке удара металла о металл мой желудок прижимается к позвоночнику.

«О, боже. Нет. Не сейчас. Этого не может быть».

Я зажмуриваюсь, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. Но я не могу вечно прятаться от того, что натворила, поэтому приоткрываю один глаз, затем другой, осторожно поворачиваясь, чтобы взглянуть через плечо и оценить ущерб.

«Дерьмо. Я врезалась в чертову гаражную дверь. Так держать, Иден».

Поток ругательств застревает в горле. Я вылезаю из машины, чтобы осмотреть повреждения гаражной двери. Видала и похуже, но, черт возьми, я также уверена, что видала и получше. Когда я нажимаю кнопку на брелоке, предоставленном кондоминиумом, чтобы открыть дверь, раздается резкий скрежещущий звук, но дверь остается без движения.

«Похоже, мой внедорожник остается тут, а я вместе с ним. Вот тебе и речь перед следующим поколением «Титанов».