Моя мятежница
Шрифт:
У команды уже есть охрана. Лестер настаивает лишь на том, чтобы нанять охранника для присмотра за мной.
– Ладно. Если нужно. Но лучше бы ему не путаться у меня под ногами и не мешать мне работать.
– Конечно, мисс Винн. – Густые седые брови Лестера приподнимаются. Он был дружен с моим дедушкой, и я знаю, что ему не хватает старика почти так же сильно, как мне. – Все уже оговорено. Ваш новый глава службы безопасности будет тут через пятнадцать минут, так что вы двое сможете познакомиться и установить некоторые границы.
Я делаю долгий выдох.
– Хорошо.
Прижимая пальцы к вискам, дабы
Почему-то я сомневаюсь, что, если какой-то телохранитель начнет следить за каждым моим движением, мне станет легче. Я ценю свое личное пространство и независимость, и сейчас не в настроении вести себя прилежно. Кучу всего нужно сделать. Слишком многое зависит от этого.
На моем стационарном телефоне жужжит интерком, и из динамика доносится приятный голос моего помощника.
– Мисс Винн, к вам пришел мистер Росси.
Росси.
Глаза у меня распахиваются, я бросаю взгляд на Лестера.
– О, хорошо. Он пришел раньше. – Мужчина кивает, не замечая моей внезапной паники. – Он лучший в своем деле, как раз такой, какого хотел бы для тебя Пит.
– Спасибо, Аспен. – Сглотнув, я поправляю юбку-карандаш до колена, поднимаясь из-за стола. На нетвердых ногах и высоких каблуках иду к двери.
Лестер идет следом, и мы оба замираем, когда мои пальцы обхватывают дверную ручку.
– Лестер, как зовут моего нового телохранителя?
– Не телохранителя. Считай его новым сотрудником охраны. Ты теперь – часть команды.
Я закатываю глаза.
– Ладно. Так как зовут моего нового главу охраны?
– Холт, мэм. Холт Росси.
Глава 4
Холт
Иден сделала свой выбор еще тогда, много лет назад. Она оставила мою постель, быстро нацарапала записку в качестве единственного «прощай» и в конечном итоге выбрала Алекса.
Даже тогда я не мог заставить себя пожалеть о той ночи, которую мы провели вместе. Я знал, что мне почти ничего не светит с такой девушкой, как она. Быть не могло, чтобы парень вроде меня, притворяющийся тем, кем он не является, в конце концов останется с ней. Реальный мир работает иначе. Я был всего лишь обычным работягой, сыгравшим эпизодическую роль в ее слишком роскошной для моего происхождения жизни.
Но одной благословенной ночью она была моей. Она оказала мне первую помощь после драки, а после положила голову мне на грудь, и аромат ее цветочного шампуня заполнил мою голову, напрочь лишив здравого смысла.
Для справки – наш союз немыслим. Она практически из королевской семьи, ее отец – бывший губернатор Массачусетса. Она наследница, с особняком в большом городе и коттеджем для отдыха в Чаппаквидике. Да, на их долю выпало немало скандалов, но так это работает в богатых семьях. Иногда их ловят на чем-то, иногда все просто замалчивается. Такая вот жизнь.
Ну
У меня есть старший брат, отбывающий срок за вооруженное ограбление, отец, сбежавший, когда я был маленьким, и мама, которая столько раз лечилась от наркозависимости, что я уже сбился со счета. У нас не было больших семейных вечеров или индейки на столе в День благодарения, когда я рос, и никаких подарков под елкой на Рождество. К тому времени, как я стал подростком, все, чего я хотел от жизни – получить шанс выбраться оттуда.
В старших классах я подавал заявки на все стипендии, какие только мог найти. Когда пришло письмо из Саттонского университета с предложением полной стипендии, я едва не выбросил его в мусорку. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Вероятно, старший брат развлекался, послав мне его в насмешку.
Вот только это была не шутка. Письмо оказалось настоящим, напечатанным на фирменном бланке Саттона. Я столько раз проводил большим пальцем по этой рифленой эмблеме, что она практически стерлась.
Адрес электронной почты женщины из приемной комиссии тоже был настоящим. Она ответила через два дня, уточнив все подробности о финансовой стороне моей стипендии.
Переезд в Саттон вытащил меня из дома, прямо как я всегда и хотел. Но девушки, с которыми я там познакомился, девушки вроде Иден… ну, скажем так, я знал, что они никогда не захотят кого-то вроде меня, только не после того, как узнают правду. А той ночью я рассказал Иден достаточно правды.
Оглядываясь назад, я даже не знаю, зачем сделал это. Обычно я храню свою историю в тайне. Чем меньше народу знает ее, тем лучше. Но едва эти большие голубые глаза посмотрели на меня, все это дерьмо начало выливаться из меня неостановимым потоком. Я не мог лгать ей. Мне захотелось воспользоваться возможностью удержать этот прелестный голубой взгляд на себе еще немного, ведь это было чертовски приятно.
Но, прямо как я и предсказывал, к утру чары разрушились. Иден ушла. Чтобы никогда больше не вернуться в мою постель.
Хотя, должен сказать, я не ожидал, что именно она приручит Брауна. Этот парень был придурком и кобелем, но казалось, по крайней мере на какое-то время, он отбросил свои привычки плейбоя и был предан лишь ей.
Наблюдать их вместе было ударом под дых. Видеть их мельком в кампусе – это одно, но на новостных сайтах – совершенно другое.
С годами Иден становилась только красивее, и моя ненависть к Алексу Брауну только усиливалась. Они были золотой парой СМИ, их постоянно фотографировали вместе на хоккейных матчах и благотворительных мероприятиях. Папарацци, прячась среди пальм, засняли даже моменты отдыха, которые они урвали на тропическом курорте в Карибском море.
Это, мать вашу, раздражало. В особенности потому, что самое близкое к тропическому отдыху, что у меня когда-либо было, – это неверный поворот в поездке между двумя штатами, который вывел меня к Лонг-Айленду.
И вот я тут, на арене «Элитных аэролиний», совсем скоро вновь встречусь лицом к лицу с Иден Винн.
В последнее время я не слежу за ней в новостях так, как раньше. Но я знаю, что они с Брауном расстались. Что ее дедушка умер и что она теперь – владелец «Бостонских титанов».