Моя Оборона! Лихие 90-е
Шрифт:
— Верно, Ефим. Я тоже так думаю, — кивнул я. — А теперь вот проявил. И я думаю, не пресеки мы это в зародыше, ой какими плохими последствиями все обернулось бы.
— Ладно, — вздохнул Степаныч. — Что сделано, то сделано. Деньги у нас, благодаря Вите, есть. Давайте, работайте. Я в эту бумажную херню не полезу. Но если иная помощь будет нужна — всегда на связи.
— Ниче, Степаныч, — я улыбнулся. — Как и всегда, самую скучную часть работы я возьму на себя.
На этом мы и порешили, разошлись по домам.
В понедельник
Потому привычным делом, решил я вернуться в политех, в свой родной зал. Тогда, а вернее, уже сейчас, я стабильно занимался здесь три раза в неделю.
В эти времена, времена простых людей, сюда мог войти кто угодно. Пускали как студентов института, так и тех, кто просто хотел позаниматься. Меня же, кроме всего прочего, там еще и хорошо знали. Как никак, два последних года обучения именно я был заведующим в спортзале.
На тренировку с железом я приехал к десяти утра. В это время зал был пуст от студентов, но не от остальных желающих позаниматься. Просторный, наполненный старыми грубыми тренажерами, он представлял собой именно одну из тех самых подвальных качалок, из которых в свое время выходили чемпионы по пауэрлифтингу и бодибилдингу.
Вот только теперь, в эти беспокойные времена, большинство подобных мест выпускало крепких, подготовленных к жестким противостояниям парней, которые находили себя среди многочисленных молодежных и не очень банд города. Точно то же самое происходило и со спортзалом политеха.
Проходя по коридору с деревянными красными полами и белеными стенами, я вспоминал, как в молодости не раз видел в стенах своего зала спортивных парней, которых не пускал потом в Элладу или любое другое кафе Армавира. Которых позже видел среди местных братков.
Несколько раз мне даже встречались, как я потом узнал, воры в законе, решившие поработать над своей физической формой. Тогда я не удивился этому. В девяностые годы такие штуки были будто бы в порядке вещей.
Переодевшись в раздевалке, я взял свои вещи с собой, от греха подальше, и отправился в спортзал. Там уже тренировались несколько парней, и сначала мне показалось, будто я никого из них не знаю.
Поздоровавшись с каждым за руку, я расположил свои вещи на деревянном, крашеном белым подоконнике. Принялся разминаться привычной с детства школьной гимнастикой. Самой эффективной, на мой взгляд.
— Ну че, Вить? Че надумал? — Спросил у меня вдруг один из парней, с которыми я поздоровался минуту назад.
Он обратился ко мне вежливо. Подождал, пока я не закончу разминку.
— Че надумал? — Спросил я.
Парень лет двадцати был невысоким, но поджарым, с развитыми, жилистыми мышцами дворового пацана и суровым не по годам лицом. Короткие волосы его, несмотря на небольшую длину были почти черными. Он утер пот со лба, и я увидел его сбитые костяшки
— Ну как же? Не хочешь к нам?
Я на миг задумался, внутренне судорожно стал перебирать в голове воспоминания: старые и не очень. В один момент меня прострелило узнаванием. Старое воспоминание нечетким пятном проснулось в разуме.
— Да не, Марат. Спасибо за предложение, но я откажусь. Я не вступаю ни в чьи группировки.
— Я Игнат, — улыбнулся он, показав сколотый зуб.
Игнат, Марат… Ненадежная память подвела. Еще бы, попробуй сохранить воспоминания больше, чем тридцатилетней давности.
— Да, Игнат.
— Ну и зря, — сказал он, все еще улыбаясь, и пошел вслед за мной к стойке жима лежа. — Я, когда с пацанами стал ходить, почувствовал, будто у меня настоящая семья появилась. Мы все друг за друга горой. Да и жизнь стала как-то налаживаться. Деньги хоть стали водиться.
Тогда я смутно вспомнил, что именно я знал об этом Игнате. Он тренировался в нашем спортзале около двух лет. Пошел в качалку, как только окончил детский дом. Общались мы с ним неплохо. Простой как три копейки парень, хоть и был немного наивным и добрым, постоять за себя умел.
Работал Игнат где-то на промзоне, пока не совершил, наверное, самую главную свою ошибку — связался с какой-то моложавой братвой. Как я узнал потом, это разделило его жизнь на до и после.
— Вот, нашел девушку, — похвастался он. — Красивая, Жанна зовут. Раньше на меня девушки и смотреть не хотели.
Я сел на лавку для жима, вздохнул.
— Хочешь дам совет, Игнат?
Он не ответил, уставился на меня, приоткрыв рот в немом вопросе.
— Уходи от них. Бери Жанну и беги подальше. Лучше в другой город. Пока не поздно.
— Да ты че, Витя, — удивился он. — Это ж братья мои теперь. Мы с ними дом делим, еду, машина у нас одна на всех. Все по-братски. Они за меня горой, я за них.
— Убеждать я тебя не буду. Но ты солоно хлебнешь, если останешься с ними.
Теперь он ничего не ответил. Застыл на пару мгновений обдумывая, будто бы следующие свои слова.
— Ты дежуришь сегодня в Элладе? — Спросил он холоднее.
— Дежурю.
— Тогда давай. Там увидимся. Зря ты так про моих пацанов. Увидишь, что мы стоим друг за друга, как надо.
— Только не безобразничайте в клубе, — ответил я, ложась под штангу, и в общем то, не надеясь, что Игнат станет меня слушать.
В клубе, хотя был понедельник, народ гулял. Люди словно бы торопились жить, торопились получать от жизни все, в том числе и такие простые удовольствия.
Танцы начинались только в одиннадцать, а сейчас Эллада работала чем-то вроде кафе. Я стоял на входе. Привычного современным двадцать первому тысячелетию людям фэйсконтроля еще не существовало и в помине. Потому я должен был следить, чтобы посетители исправно платили в кассу на входе и не буянили в очереди.