Моя прекрасная убийца [Сборник]
Шрифт:
Подбежали двое. Взволнованная супружеская пара, по-видимому, американцы. Мужчина в развевающемся плаще и шарфе, красный и запыхавшийся, на бегу обернулся поглядеть, поспевает ли за ним жена, и столкнулся со мной.
В тот же миг Цирот пнул меня по ноге и резко толкнул. На мгновение я потерял равновесие. Цирот одним махом перепрыгнул через скамейку, петляя, как заяц, и пригибаясь, на секунду исчез за большим филодендроном, затем вынырнул снова и побежал по лестнице, которая вела к главному входу. Нас разделяло уже шагов тридцать. Я бросился следом. Рядом со мной бежала фрау Фибих. Она уронила пальто, которое было перекинуто через руку, но даже не остановилась,
— Стой! — закричал я.
— Только не стреляйте, пожалуйста! — крикнула фрау Фибих.
Я и не собирался — оружия у меня не было. Видимо, она неверно истолковала движение моей руки.
Цирот вбежал в зал ожидания.
— Стойте! Остановитесь! — продолжал взывать я.
Он не реагировал. Вот он забежал за газетный киоск — и вдруг исчез, как сквозь землю провалился.
Я не останавливался. Нога болела, но бегать я умел. Фрау Фибих отстала. Я снова увидел его за прилавком с книгами, сделал два огромных прыжка и схватил за руку. Но это был не он. На меня испуганно уставилась совершенно другая физиономия. Такое же пальто, такой же портфель-дипломат. Ошибочка вышла.
— Извините, — тяжело дыша, сказал я.
Фрау Фибих догнала меня. Ее затравленный взгляд выдал мне, где искать Цирота. Он бежал по другой стороне, вдоль касс.
— Цирот! — закричал я. — Остановитесь!
И бросился, за ним. Люди в недоумении замирали, как вкопанные, и начинали озираться по сторонам. Завизжала какая-то женщина. Мужчина в грубошерстном пальто остановился и раскинул руки, загораживая дорогу Цироту. Но тот пригнулся и проскочил под рукой, так и оставив обалдевшего ловца стоять с распростертыми объятьями. Ко мне присоединились еще двое.
— Что случилось? — на бегу спросил первый.
— Вон тот, впереди, подозревается в убийстве! — объяснил я. И напрасно, поскольку добровольцы тут же отстали.
Цирот, бежавший по направлению к главному входу, вдруг резко повернул вправо, к боковой лестнице, которая вела в цокольный этаж. Там, внизу, находились багажное отделение и всякие служебные помещения. Нас уже разделяло всего несколько метров. Фрау Фибих не отрывалась, продолжая дышать мне в затылок. Она уже сбросила туфли на каблуках и бежала в одних чулках. Туфли сиротливо лежали на полу в зале ожидания.
— Черт возьми, Цирот, остановитесь же! — закричал я снова.
— Не стреляйте! Не надо! — в страхе завопила фрау Фибих.
Два или три человека заголосили:
— Напали! Хватайте! Сюда!
Кто-то громогласно взывал к полиции.
— На помощь! — верещал пронзительный женский голос.
Разнообразные эти крики эхом отдавались по всему зданию аэропорта.
Динамик снова зарокотал на двух языках, приглашая пассажиров, следующих рейсом «Франкфурт — Мадрид», немедленно подойти к стойке В. У входа на лестницу путь мне преградила целая группа девиц — видимо, школьная экскурсия. Они были заняты собой, хихикали и оживленно болтали, и я потерял секунд двадцать, пока пробирался между ними, стараясь делать это достаточно галантно. Фрау Фибих тем временем опередила меня и быстро спускалась по лестнице. Далеко впереди бежал Цирот.
Он обернулся, чтобы поглядеть, где я, и тут же налетел на тяжело груженого толстяка. Шляпа бедняги упала на пол, он выронил один из чемоданов. Цирот отпихнул его и побежал дальше.
— Ну ты, хам! — выругался тот и, отдуваясь, схватился за перила.
Фрау Фибих теперь бежала прямо передо мной, закрывая видимость. Мне удалось в несколько прыжков обогнать ее. Это было очень кстати, поскольку Цирот, как
Их не было. Цирот словно растворился в воздухе.
Рядом со мной снова возникла запыхавшаяся фрау Фибих. Волосы растрепались и закрывали ей лицо. Она хотела что-то спросить, но тут к ней подскочил решительный грузчик, схватил ее и закричал: «Посторонним сюда вход запрещен!»
Я махнул рукой. Он отпустил ее.
— Срочно вызовите двух полицейских, которые сидят в машине перед главным входом, — распорядился я. — Пусть один немедленно пройдет на летное поле!
— Слушаюсь, — рявкнул грузчик и щелкнул каблуками.
Вот тебе раз. Оказывается, во мне скрыты еще и таланты фельдфебеля.
— Пожалуйста, поскорей, — сказал я как можно мягче и даже слегка смущенно.
Грузчик повторил свое бравое «Слушаюсь!», совершил образцовый поворот кругом и исчез.
Пассажиры у барьерчика были явно обескуражены. Они бурно обсуждали происходящее.
— Ради бога, продолжайте работу! — сказал я грузчикам, которые сбежались на шум и теперь толпились вокруг меня и фрау Фибих.
— Пожалуйста, послушайте, — начала было фрау Фибих.
— Потом! — бросил я, повернулся к ней спиной и двинулся, пригибаясь, вдоль стеллажей. Я шел довольно быстро. Фрау Фибих семенила за мной. Я слышал ее всхлипывания. Черт с ней, пусть идет следом. Поглядит, как я поймаю ее сокровище. Если поймаю, конечно. Она видела первый акт пьесы — как он поймал меня. Будет справедливо, если увидит и второй.
Я осторожно двигался по проходам среди великого множества чемоданов — больших и маленьких, красивых и не очень, серых и цветных.
За пятым стеллажом я обнаружил Цирота.
Он затаился за одной из толстых бетонных колонн, которые стояли в восьми-девяти метрах друг от друга и поддерживали своды подвала. От колонны падала тень, и я вряд ли бы разглядел Цирота, если бы не пола его светлого пальто, предательски выглядывавшая наружу. Груда картонных коробок совершенно перегораживала проход.
Я прикинулся, что ничего не замечаю, пробежал еще шагов десять и крикнул совсем в другую сторону;
— Выходите, Цирот!
Фрау Фибих остановилась вблизи колонны и глядела на меня. Уж не знаю, обнаружила ли она своего дружка. Не обращая на нее внимания, я спокойно и нарочито небрежно вернулся к убежищу Цирота и, приблизившись, одним прыжком очутился за колонной.