Моя профессия – смотрящая
Шрифт:
Первое. Вячеслав и Орех несовместимы в принципе. Скорее всего, сговорился с Орехом не он сам, а его помощник Альберт. Поэтому он так просто открестился от него. Те двое, по-видимому, решили начать свою собственную игру и по глупости стали играть в нее по правилам «совы». Так иммигранты называли обширное пространство под названием СНГ. И просчитались.
Второе. Вячеслав полагал, что счет у них 1:1. Документ Ореха находился у нее, а подписанный Ашотом Абгаровичем — у него. Поэтому он так уверенно предлагал ей сотрудничество. Но еще оставался Вано со своим братом Важей. А через кого будет действовать ее соперник в борьбе с грузинами? Лже-Мерецко
Ей предстоял разговор с незнакомцем, пославшим команду в Америку. Она вздохнула и набрала номер через компьютер. Придется импровизировать.
В первый раз никто не ответил. Вероника выждала пять минут и повторила попытку. Тот же результат. Занят или не хочет отвечать на звонок с неизвестного номера? Она позвонила в третий раз и услышала:
— Слушаю.
Ее обдало жаром. Голос был на удивление знакомым.
Не дождавшись ответа, ответивший мужчина сказал уже более раздраженно:
— Говорите!
Теперь Вероника не сомневалась. Это был он.
— Смирнов, — произнесла она упавшим голосом и замолкла.
Возникла пауза. Обоим требовалось несколько мгновений, чтобы сориентироваться в том, что говорить дальше.
— Вероника Ярборо, — наконец произнес он, и это придало ей уверенности.
— Ваши сотрудники совсем распоясались, — начала Вероника, сама не понимая, куда заведет этот разговор.
— Мои сотрудники не имеют к вам никакого отношения, — холодно произнес ее собеседник.
Она про себя чертыхнулась, что в два часа ночи ей опять устраивают спектакль, давая понять, что она неразумная иностранная дурочка, которая сунулась разбираться в хитросплетениях власти, которая, когда это требуется, открестится от любого. Но одно дело, когда она сама разыгрывает дурочку, как в случае с агентами ФБР, а другое, когда к ней относятся как к оной.
— Ошибаетесь. Если одного из них тряхнут, то он может рассказать много интересного. Я имею в виду Константина. Вы сами знаете, как его зовут на самом деле.
— Да. Я знаю. И давайте избегать имен. Я догадливый. А что касается «тряхнуть», то советую быть осторожнее с вовлечением третьих лиц в наши взаимоотношения. Это может повлиять на гонорары, которые вам предназначены. Вы же не хотите остаться без компенсации за оказанные вами услуги.
Вероника узнала эти интонации. Такими округлыми фразами любил говорить генерал Семичев, и этот Смирнов выглядел в ее глазах как его прилежный ученик, хотя она никогда не видела своего собеседника. Нехорошее чувство появилось внутри. Чтобы проверить свою догадку, требовалось
— Я понимала, что решения по моему гонорару принимаются не в стенах вашей организации. Вы не располагаете подобными суммами.
— А вы так не думайте! Решения принимаются с учетом мнения всех заинтересованных сторон.
Теперь отпали последние сомнения.
— Ну, если вы являетесь одной из заинтересованных сторон, то поставьте на место членов группы, которая находится в этом городе. Уличные побоища могут привлечь внимание тех, кого вы назвали «третьими лицами», что осложнит ситуацию.
Сказав, осознала, что помимо своей воли стала говорить на их «инженерном» языке, и от этого стало противно на душе. Как будто она стала одной из них.
— Я еще раз повторяю, что не имею представления ни о какой группе, но наш общий знакомый получил серьезное замечание, и мы не потерпим повторения подобного.
Что можно сказать на это? Только одно. Такого не пробьешь. Можно даже не стараться. А раз так, то дальнейший разговор не имел никакого смысла, и Вероника отключилась.
Знала, что теперь ей предстоит бессонная ночь.
Они стояли перед закрытой дверью, и раздраженная Вероника мысленно высказала в адрес обитателей весь запас соответствующих случаю выражений, применяемых в Америке. Руслан попытался стучать в дверь кулаком, но она его остановила. Соседи могли вызвать полицию.
«Наверное, уехали», — подумала она.
Календарь ее ПК выдал с утра, что в этот день заканчивался срок аренды квартиры троицы, приехавшей из Москвы. Поэтому в дополнение к бессонной ночи после утренней поездки с Аней в школу пришлось тащиться по этому адресу, чтобы узнать, что там происходит. Квартира была снята на ее имя.
Повернулась было, чтобы уйти, но в это время из-за двери раздался голос, спросивший по-английски:
— Кто там?
— Полиция. Открой! — рявкнул Руслан по-русски.
Дверь наконец открылась, и на пороге стоял Изя с изрядно помятым лицом и в какой-то длинной фуфайке, надетой на голое тело. Вероника молча отстранила его и решительно прошла внутрь. Пришлось открыть окно, чтобы не дышать запахом прокисшей еды и застоявшегося алкоголя.
Изя безучастно наблюдал за ее действиями. Ссутулившийся, с всклокоченными седыми волосами, небритый, с прожилками на щеках и на носу от чрезмерного употребления горячительных напитков. Вероника представила, каким орлом он приехал в Америку из своей Одессы лет тридцать назад с мыслью разбогатеть в этой стране неограниченных возможностей. Всех знал, с каждым мог договориться. Но так и застрял на Брайтоне среди таких же, шустря по-маленькому, работая «бегунком» у аферистов, занимавшихся грабежом американских социальных программ для престарелых, перепродавая что-то. Так и состарился, не поймав за хвост жар-птицу, постепенно набирая болезни, характерные для своего возраста.
— Изя, что вы рассказали о нас Вано?
— Я? — изобразил он искреннее изумление на лице.
— Ты, ты, — подхватил Руслан. — Кто же еще? Я видел, как ты заходил в ресторан.
Изя примолк на секунду.
— Ну что я мог сказать? Я же ничего не знаю. Так. Поговорили. Вы уедете, а мне тут оставаться. А у него брат знаете кто?
Вероника знала.
— Что вы ему сказали про меня?
Видя, что Изя молчит, включился Руслан:
— Говори! Чего стесняешься?
— Что вы тут распоряжаетесь? Вы что, главная?