Моя страна - прежде всего!
Шрифт:
Под ложечкой засосало от понимания того что он собирается делать. Да, это грязь. Но иногда бывают такие ситуации когда есть выбор не между хорошим и плохим вариантами, а между плохим и очень плохим. Вот только Ребекке это видеть не стоит. Он взял её на руки и вынес из комнаты, она доверчиво обняла его за шею.
— Гюнтер, спасибо… — раздался её тихий голос. — Что теперь будет? — женские глаза со страхом смотрели на него, жаждая услышать утешение. И он дал его, окончательно решив что назад дороги нет. Мосты сожжены.
— Всё самое худшее для тебя уже позади,
— Гюнтер! Ребекка! — послышалось из-за поворота и, не успел Гюнтер опустить графиню, как прямо на них выбежала баронесса с испуганным лицом. Она отшатнулась, увидев их и вскрикнула от неожиданности. — Что… Что тут случилось? Ребекка?
— Мария… — еле слышно прошептала её подруга, приоткрыв глаза.
— Боже… Что с вами? — расширившимися от удивления глазами спросила баронесса. На лице и следа не было той холодной надменности и спокойствия. Ребекка хотела что-то сказать, но бурно расплакалась, сотрясаясь от рыданий. Гюнтер тяжело вздохнул и заговорил:
— Графиню едва не изнасиловал этот ублюдок… граф Шверин. Я успел в последний момент. Мария, отведи нас в комнату где бы я мог оставить Ребекку, и, если сможешь, помоги ей прийти в себя. Хорошо?
— Хо… хорошо… — сглотнув, ответила баронесса. Она приблизилась к подруге и погладила её по голове, откинув волосы с лица. — Милая моя… Ребекка… — и тоже заплакала.
Гюнтер вынужден был поторопить её. Ещё столько дел, а времени мало.
— Мария! — прикрикнул он. — Веди меня в комнату!
— Да-да, идём! — с трудом взяла себя в руки баронесса и пошла впереди, то и дело оглядываясь на них. — А где граф? — вдруг спросила она.
— Не беспокойся, он больше никому из нас не причинит зла. Обещаю! — зло улыбнулся Гюнтер.
— Ты его…? — с ужасом посмотрела она на него. Даже графиня перестала плакать, смотря на него во все глаза.
— Нет! — ответил он. — Но хотел… — признался Гюнтер.
— Если он умрёт то гестапо нас всех уничтожит… — убито произнесла Мария, открыв дверь одной из комнат где располагалась роскошная кровать. Гюнтер прошёл к ней и попытался осторожно положить графиню, но та вцепилась в него и не отпускала.
— Нет, Гюнтер! Не уходи, пожалуйста! Я боюсь!.. — её заплаканные глаза с мольбой смотрели на него. Баронесса присела рядом и взяла её за руку.
— Успокойся, Ребекка, всё уже закончилось! — начал уговаривать он, пытаясь осторожно отцепить её пальчики от своей формы. — Тебе ничего не угрожает. Я обо всём позабочусь.
— Он расскажет в гестапо и нас всех убьют… — прошептала она.
— Не расскажет, обещаю. Я поговорю с ним и всё будет хорошо! — спокойным, уверенным голосом сказал Гюнтер.
— Он не послушает тебя, Гюнтер, я знаю его! — возразила женщина.
— Меня послушает. Я знаю как обращаться с такими как он. Просто верь мне. Ладно? — он подмигнул
— Я верю тебе, Гюнтер. Поцелуй меня… — внезапно попросила женщина.
— Что? — удивился Гюнтер и удивлённо посмотрел на баронессу. Та тоже ошарашенно глядела на неё.
— Мне… — Ребекка замялась. — Я не хочу чтобы последний поцелуй который был у меня, оказался от этого… — женщина скривилась. — Прости, Мария! — она просительно глянула на неё. Та медленно кивнула. Гюнтер мысленно пожал плечами и наклонился, намереваясь поцеловать ей в щёку, но та в последний момент повернула голову и буквально впилась ему в губы, захватив врасплох. Губы у графини оказались мягкими и солёными, видимо, от слёз. Поцелуй продолжался секунд пять, после чего Ребекка сама оторвалась от него и повернулась на бок, пряча лицо от них.
Гюнтер встал, напоследок положив руку на плечо графини. Она благодарно положила свою ручку сверху и слегка пожала её.
— Спасибо ещё раз… — еле слышно донеслось от неё.
— Если бы я это не сделал, то перестал бы уважать себя… — тихо ответил он. Встряхнувшись, Гюнтер повернулся к Марии, которая продолжала сидеть рядом с подругой, и сказал:
— Мария, посиди здесь, вместе с подругой? Ей нужна твоя помощь.
— А ты? — её взгляд встревоженно метнулся к нему. — Что ты будешь делать?
Гюнтер усмехнулся. Ответ очевиден.
— Решать проблему и размешивать ту кашу которую мы заварили! — мрачно ответил он.
— Размешивать кашу? — непонимающе спросила она.
Гюнтер досадливо поморщился. Похоже, эту поговорку баронесса ещё не слышала, хотя Алекс говорил что она уже была довольно распространена даже в это время.
— Не обращай внимания. Всё, я пошёл! — развернулся он к двери.
— Подожди! — вдруг вскрикнула она и метнулась с кровати. Удивлённый Гюнтер снова обернулся и едва успел поймать её в объятия. Горячие губы прижались к его губам, а язык настойчиво пытался ворваться внутрь. Аромат изысканных духов окутал его, грудь из выреза платья тесно прижалась к нему, и Гюнтер почувствовал как его орган начал оживать от трения об него соблазнительных бёдер и живота. Её руки обхватили его за шею и он не выдержал. Застонав, Гюнтер одной рукой схватил баронессу за грудь, другую положил на задницу и стал наощупь лихорадочно искать вырез, чтобы проникнуть под тонкую ткань. И едва расслышал её шёпот:
— Пожалуйста, Гюнтер, не сейчас… пожалуйста… прошу тебя..
Она не вырывалась и не мешала его рукам. Мария просто просила его. Её глаза смотрели на него, сверкая сквозь маленькие слезинки. И он остановился. Грудь ходила ходуном, руки дрожали, сердце билось как сумасшедшее, член превратился в стенобитное орудие… Но он сильнейшим усилием воли взял себя в руки и отстранился. Застегнул форму, привёл дыхание в норму и хрипло сказал:
— Ты будешь моей, Мария. Чего бы мне это не стоило. Не важно кто или что будет мешать этому. Ты — моя женщина и никто, даже фюрер, не отберёт тебя у меня… Ты поняла?