Моя (сводная) сестра
Шрифт:
Длинные пальцы схватили меня за горло, перекрывая доступ к кислороду, а тело оказалось прижатым плотно к стене.
– А то что? Закричишь? Закатишь истерику? Признаешься отцу, что трахалась вчера с родным братом? Что?
Меня просто уничтожала энергетика, которая исходила от мужчины. Я закрыла глаза, и мое тело обмякло в его руках. Оно отказывалось сопротивляться. И если бы не холодный рассудок, который приказывал бороться, то я бы, наверное, свалилась в обморок. Вся эта ситуация давила на меня. Калечила мой мозг и душу.
– Нет.
Но возможно, это и к лучшему. Тогда я не смогу опозориться перед отцом, когда об этом узнает общественность.
– Ну, хоть здесь ты проявила благоразумие, – сарказм в голосе Давида не отрезвлял, а давил на самое больное.
– Да что ты? – распахнула я глаза. – Я тебе пыталась сказать. А ты не слушал. Придурок! – выплюнула ему в лицо.
– Так мне простительно. Я же не мог предположить, что моя сестра, – выразительно выговаривал он каждую букву, и это звучало как оскорбление, – может подрабатывать проституткой.
– Заткнись! Заткнись! – неожиданно мои глаза увлажнились, и слезы тонкими струйками потекли по щекам. – Никакой проституткой я не подрабатывала. Ты в своем уме?
Но по взгляду мужчины я понимала, что для него мои объяснения пустой звук. Он чуть отстранился от меня, и его взгляд скользнул вниз.
Боже! Это безумие. Мне нужно бежать. Срочно выбраться из его хватки и исчезнуть!
И я решилась на этот отчаянный, необдуманный шаг. Открыла рот, но его сразу же зажала ладонь Давида.
– Это глупо с твоей стороны, детка, – хмыкнул Давид, вжавшись в мое тело сильнее.
Его прервал посторонний шум в коридоре, и он нехотя отпустил мое горло. Я, получив свободу, бросилась к выходу. Но не успела я сделать шага за порог, как мою шею снова окольцевали пальцы Давида, и он резко дернул меня к себе, следом впечатав лицом в стену.
– Не так быстро, малютка, – прорычал мне в ухо, – мы еще не закончили.
– Черт! Ты гребаный мудак! Что тебе нужно? Тебе разве не достаточно того что было вчера? Ты хоть понимаешь, что будет со мной если об этом кто-то узнает? – в отчаянии попыталась я надавить на жалось, хотя понимала, что это бесполезно.
– Ты должна была бы подумать об этом перед тем, как прыгать к первому встречному в постель, – процедил он сквозь зубы.
– Ты не слышишь меня, так?
– Я не воспринимаю ничего от тех людей, которые лгут. Поэтому мне все равно, что будет с тобой. Ясно?!
– Пошел ты! – ответила ему, глотая слезы отчаяния.
– Я, пожалуй, соглашусь завтра прийти на званый ужин…
– Плевать, – бросила ему, а в мыслях уже благополучно свалила из страны сегодняшним вечером.
– Опять врешь. Ты боишься…
Дьявол. Он точно чертов дьявол. Ну, или я наивная дура, раз думаю, что умело могу скрывать свои эмоции.
– Тебе повторить? – скосила на него глаза. – Пошел ты!
– Какой
– Ты придурок, – мое лицо покрылось испариной, и наверняка красными пятнами, потому что я невероятно разозлилась.
– Значит, послушай меня, Алита, – прошипело это чудовище мне в ухо. – Завтра я хочу видеть тебя здесь, на ужине, а потом ты поедешь со мной. И без глупостей. А если в твою светлую головку, вдруг забралась мысль свалить куда-то, то забудь. Достану из-под земли. И тогда пощады не жди. Запомни, убежать не получится.
Когда он замолчал, я глубоко вдохнула. Оказывается, все это время я не дышала. Слушала его. Перед глазами за то время, что говорил Давид, вся жизнь пронеслась.
Неожиданно пальцы мужчины переместились на мой затылок, и он, сжав мои волосы в кулаке, оттянул голову назад. Впился взглядом в мои глаза.
– Сестра, значит, – смотрит холодным, безразличным взглядом. – Но это еще тебе нужно постараться мне доказать.
Оттолкнул в сторону и первым покинул ванную.
– Черт! – я с силой ударила кулаком в стену и тут же ахнула из-за резкой боли в запястье. – Твою мать!
Глава 4
– Давид. Тебе надо остыть, – голос Артура вывел меня из крайней точки кипения.
– Остыть? – повернулся я к нему всем корпусом.
– Блядь, смотри на дорогу, Давид! Блядь! – Артур схватил руль и резко его выкрутил, уводя машину от столкновения.
– Не трогай руль, – рыкнул я на него, выравнивая авто.
– Если ты не в состоянии вести машину, нахера сел за руль?
– Иначе я кого-нибудь убью.
– Давид. Я пробью эту девчонку. Я уверен, что она пиздит. Ну, нет в ней ничего от Церетели.
– Черт! Черт! – я с силой ударил кулаком в панель, разбивая к чертовой матери пластик. – Ты хоть представляешь, что будет, если об этом кто-нибудь узнает?
– Никто не узнает, Давид.
– Этого гребаного сутенера, Толика, уже привезли?
– Да.
– Тварь. И откуда он ее притащил? Нахера?
– Это похоже на развод, Давид.
– Твою мать! Я убью этого ублюдка своими собственными руками!
– Если ты нас не покалечишь, прежде чем мы доберемся до места.
– Еще одно слово, Артур, и я высажу тебя прямо здесь.
– Если бы я не беспокоился о тебе, то так бы и попросил сделать. Просто сбавь обороты.
– Черт! Артур! У меня в голове не укладывается, что я трахал свою сестру. Как так могло произойти? Почему я не отпустил ее? Почему не выслушал?
– Потому что ты упрямее архара, Давид. И если вобьешь себе что-то в голову, не остановишься и не свернешь.
– Заткнись, Артур!
– Я тебе сказал, что уже завтра у тебя будет опровержение вашего с ней кровного родства.
– Надеюсь, Артур, – выруливая на нужную ветку трассы, я выехал на шоссе. – Набери ребятам. Хочу знать, что Толик еще жив.