Моя вечная жизнь

Логунова Елена Ивановна

– Что-то мне нехорошо…

– Сердце? – Марик встревожился.

– Может, просто устала от переживаний длинного и трудного дня, – я мастерски изобразила полуобморочное состояние. – Надо посидеть немного, отдохнуть, подышать свежим воздухом. А ты догони Павла! Как можно скорее найдите Алекса и не давайте ему ни с кем уединяться, это вопрос жизни и смерти!

– Хорошо, – Марик встал с бревна.

– Погоди! – я смущенно кашлянула. – Скажи, пожалуйста, а ты правда «голубой»?

Было не самое подходящее время для этого бестактного

вопроса, но я устала терзаться сомнениями.

– Не голубее тебя! – Марик сверкнул улыбкой. – Это всего лишь прикрытие. Но мы не будем говорить об этом твоему другу, хорошо? Он категорически настаивал на том, чтобы тебя охранял неполноценный мужчина.

– А евнуха у вас в штате ни одного не нашлось? – я тоже улыбнулась.

– Да ты бы соблазнила и евнуха! – Марик хмыкнул и посерьезнел. – Уверена, что сейчас тебе не нужна помощь?

– Абсолютно. Беги!

– Да, – сказал он и не тронулся с места.

Только поднял голову повыше и скосил глаза, точно прислушиваясь к чему-то невидимому:

– Чувствуешь?

– Что? – насторожилась я.

– Чувствуешь, какая ночь?

– Какая?

Я-то думала, что знаю, какая, но Марик меня удивил:

– Ночь весеннего равноденствия! А завтра будет День Дамы.

– Как? – мне показалось, что я ослышалась.

– День языческой богини Остары. Местные жители до сих пор иногда называют его так же, как их предки – День Госпожи, или День Дамы.

Я изумленно смотрела на него.

День Дамы-Госпожи? Феминистки меня поймут – это звучало верным обещанием победы женского начала! Ну, держись, Алекс!

– Ладно. Ты позванивай. Твой телефон заряжен, и деньги на счету есть, я проверил! – Марик повернулся, прошуршал реликтовыми папоротниками, вышел на тропу и растаял во мраке.

– Позвоню, не сомневайся! – пообещала я, радуясь возможности хоть иногда сказать чистую правду.

Я действительно не нуждалась в их с Павлом помощи и в самом деле собиралась звонить – только не им, а кое-кому другому.

Осторожно выбравшись на тропинку, я посмотрела вслед Марику и со всей доступной мне скоростью припустила в противоположном направлении.

17

Убегая из фахверкового дома, я заприметила развилку со специальным знаком для любителей велокросса по пересеченной местности. Одна стрелка давала направление к станции горного трамвая – именно туда направлялись сейчас мои друзья-товарищи, а вторая указывала короткую дорогу вниз. Я не сомневалась, что даже без велосипеда, на своих двоих смогу опередить Павла и Марика на пути в поселок. Трамвайчик-то ходит по расписанию, один раз в полчаса, и очередной поезд в долину укатил всего пару минут назад – я слышала звоночек, сопровождающий отправление, когда мы с Мариком сидели на бревне!

Спасибо экстремалам-велосипедистам и экономным бюргерам, предпочитающим трамвайному катанию за два евро бесплатную прогулку пешком: они проложили достаточно широкую и удобную тропу.

Шагала я по ней

быстро и даже не слишком часто спотыкалась: небо было ясным и празднично иллюминированным. Звезды над Шварцвальдом висели на диво крупные, как шишки в заповедном лесу! А тишина стояла такая, что я невольно вспомнила кладбище в Антибе – в сравнении с Черным лесом оно было шумным, как студенческая дискотека. Думаю, при всей своей любви к Лазурному Берегу мой друг Даниэль предпочел бы упокоиться в местечке вроде этого. Безмятежный, тихий, сонный Бад-Вильдбад казался лучшим местом для того, чтобы без сожаления расстаться с жизнью.

Мне самой захотелось остановиться, запрокинуть голову к небу и крутиться, раскинув руки, на одном месте до тех пор, пока головокружение не свернет Млечный Путь в тугую спираль. И, не останавливаясь, улететь в нее из этого мира с ускорением, гарантирующим безвозвратную потерю сознания…

– Что за настроение? Немедленно прекрати! – прикрикнул на меня внутренний голос, и я собралась.

Давно пора было задействовать по прямому назначению телефон, который во время пробежки по лесу служил мне фонариком.

Номер мобильного Галины я занесла в память своего аппарата как раз сегодня утром – как чувствовала, что пригодится! Но звонить соседке я еще не пробовала и очень испугалась, когда вместо ее звонкого голоса услышала в трубке эротичное сопрано какой-то немецкоязычной дамочки. Черт, неужели я неправильно записала номер?!

Я сильно встревожилась, а потом сообразила, что слышу автоматическое сообщение системы о временном отсутствии абонента в сети, и с трудом подавила приступ паники, вызванный мыслью о том, что я могла опоздать со звонком. Если Галина выключила телефон, чтобы ей никто не помешал… То есть чтобы им с Алексом никто не помешал! Тогда все пропало.

Я снова засмотрелась на небо, покачала головой (никогда не могла понять, как можно определить время по звездам!) и взглянула на часы. Двадцать один с хвостом. До полуночи, когда наступит момент равноденствия, больше двух часов. Может быть, я еще успею.

– Не опускай руки! – поддержал меня внутренний голос.

Поработать, правда, пришлось в основном ногами.

Выскочив из чащи на тихую окраинную улицу, освещенную гораздо лучше, чем лесная тропинка, я прибавила ходу и через несколько минут уже была у розовой башни, закрывающей своим каменным телом вид на окно нашей с Галиной комнаты.

В винтовой лестнице не меньше сотни ступенек. Я взбежала по ним с дробным топотом, не обращая внимания на нарастающую боль в коленях. Спугнула целующуюся парочку, даже не извинилась перед шокированными моим неожиданным появлением юными влюбленными, легла животом на парапет ограждения и из-под ладони, как Илья Муромец, оглядела весь Бад-Вильдбад.

Слева от меня короткой толстой гусеницей полз вниз по склону горный трамвай. Выбрав столь неторопливое транспортное средство, Марик и Павел, сами того не зная, дали мне фору!