Моя вторая жизнь
Шрифт:
— Вот что, Гринграсс, пардон, Малфой, — Джинни вместе с хозяйкой уже вошла в гостиную, — не будем ходить вокруг да около. Если ты благополучно забыла, что ты Малфой, и поэтому пытаешься увести чужих мужей, то я тебе об этом напомню.
— О чем напомнишь?
— О том, что у тебя есть собственный муж, вот с ним делай, что хочешь, и оставь в покое Гарри!
— Да кому Гарри нужен, кроме тебя? – вырвалось у Гермионы вместе с истеричным смешком.
— Что? – Джинни практически зашипела. – То есть, ты хочешь сказать, что все это неправда? Что вас не
— Нет, Джинни, это неправда, просто небольшое недоразумение. Драко действительно устроил безобразную сцену, и как назло при ней присутствовал Гарри, не наоборот.
— И почему я тебе не верю? – Джинни медленно достала палочку.
Гермиона снова начала пятиться, выставив перед собой свою палочку, подозревая, что сейчас произойдет дуэль. Внезапно ее пронзила мысль о том, что дуэль будет между ней и Джинни и из-за кого? Из-за Гарри Поттера! Ее начал душить смех.
— Джинни, успокойся, давай сядем, поговорим. Я клянусь, между мной и Гарри никогда и ничего не было. Это просто несерьезно… - и тут в нее полетел знаменитый мышелетучий сглаз. – Ай, — она успела в последнюю секунду увернуться, — Джинни, чтоб Живоглот тебе всю обувь пометил! Твой Поттер всегда вызывал у меня желание: подоткнуть ему одеялко и поцеловать в лобик, но никак не лечь рядом! Да как тебе вообще в голову могло прийти, что Поттер вообще способен задумываться об адюльтере? Он и слова-то такого не знает! Мы же о Поттере говорим!
Внезапно миссис Поттер опустилась на диван и, округлив глаза, посмотрела на миссис Малфой.
— Гермиона? Но… но… но как? – она покачнулась. – Мне плохо, — внезапно абсолютно спокойно произнесла Джинни и откинулась на подушку.
Гермиона бросилась к подруге. Через минуту они сидели на диване, обнявшись, и рыдали на груди друг у друга.
Наконец, Джинни вытерла слезы.
— Как это произошло?
— Не знаю, — всхлипнула Гермиона. – Просто я шла, упала, и очнулась замужем за Малфоем и беременная.
— А у нас тоже будет еще один ребенок, — застенчиво прошептала Джинни.
— О, поздравляю, — Гермиона снова обняла подругу. – Ты, правда, думала, что Гарри способен тебе изменить?
— Я долго сопротивлялась слухам, в конце концов, ты права, это же Поттер. Но потом не выдержала. Я же просто представить себе не могу, что со мной случится, если он уйдет.
— Поттер и уйдет – это то же самое, что Волдеморт – Великий Светлый маг.
— Я знаю, и все равно боюсь, — Джинни спрятала платок в сумочку. – А Малфой знает? И как он отреагировал? Наверное, бедняга два дня в обмороке валялся, когда узнал? Это поэтому он тебе истерики закатывает?
— Стоп, — Гермиона прервала поток вопросов. – Малфой ничего не знает. Догадывается, что что-то не так, но не знает наверняка.
— Почему? – Джинни искренне удивилась. – Вас с Асторией только слепоглухонемой может перепутать, а он все-таки ее муж, то есть твой муж, то есть… тьфу, я запуталась.
— Потому что все мужики – идиоты! За редким
— Не могу с этим не согласиться, — хихикнула Джинни, затем посерьезнела. – Только Малфоя сложно к идиотам отнести.
— Да он просто не знал как следует ни меня, ни свою жену. Да и не пытался узнать, — Гермиона закрыла глаза. – Он считает, что я все делаю ему назло.
— Так расскажи ему, — пожала плечами Джинни. – Раз ему все равно. А ты перестанешь бояться проколоться.
— Я не могу. Он все же не заслужил такого.
— А-а-а. А вот такое он заслужил? Ты злопамятная и мстительная женщина, Гермиона, я боюсь с тобой в одной комнате находиться, — хихикнула Джинни. – Что ты к нему чувствуешь? – Внезапно она сменила тему разговора.
— Я не знаю, — Гермиона действительно не знала, как назвать тот клубок неприязни, отвращения, злости, нежности, и, что греха таить, восхищения.
— Понятно, — задумчиво проговорила Джинни. – Значит, ты просто боишься.
— Я не… Да, я боюсь, — призналась Гермиона.
— Так, давай думать, — инициативная миссис Поттер решила взять дело в свои руки. – Насколько Малфою наплевать на жену?
— Абсолютно, — убежденно произнесла Гермиона. – Но он очень сильно реагирует на любые упоминания о своей чести. Да, он еще намекал, что не прочь разделить со мной постель…
— Но ты ему не даешь, — хихикнула Джинни убежденно. – Что мы имеем? Мы имеем неудовлетворенного мужика, который почему-то не хочет быть рогоносцем.
— Интересно узнать, и почему он не хочет этого? — хмыкнула Гермиона.
— Не перебивай, я думаю.
— О чем, можно узнать?
— О том, как заставить Малфоя потерять голову настолько, чтобы ему было наплевать кто ты на самом деле: Астория, Гермиона, да хоть Селестина Уорбик.
— Зачем? – Гермиона никак не могла поймать ход мыслей Джинни, и ее это нервировало.
— Как это зачем? Что ты как маленькая? Подумай хотя бы о том, что ребенку нужен отец, а “непонятно что” со Слизерина. Он хоть отец?
— Он. И вообще, похоже, Астория придумала любовника, — Гермиона задумалась. – Может, она хотела привлечь его внимание таким образом?
— Почему ты думаешь, что у нее никого кроме Малфоя не было? – деловито поинтересовалась Джинни.
— Потому что этот кто-то все равно бы уже объявился, хоть как-то дал бы о себе знать, но вот нет, никаких посторонних мужчин в жизни у Астории не было.
— Это хорошо. Но задумка грамотная, это же просто классика жанра. Значит, вместо гипотетического возлюбленного, у Астории должен появиться кто-то реальный.
— Ты мне предлагаешь…— Гермиона слов не находила.
— Да, я тебе предлагаю. И я даже знаю, кто это будет.
— И кто же? – процедила Гермиона.
— Как кто? Поттер, конечно.
Гермиона минуту рассматривала подругу. Она не могла понять, это на Джинни влияет беременность, или она просто сошла с ума. Ничего не придумав, Гермиона решила, что необходимо кое-что уточнить, чтобы иметь больше информации для анализа.