Моя жизнь 1964-1994
Шрифт:
Знаменитая история была с моим заместителем, который с заработка 3 миллиона уплатил 90 тысяч рублей взносов. Завернул деньги в газетку и принёс секретарю парторганизации института криминалистики, где работал. Бедняга, наверное, рублей 200 получал, таких денег в жизни не видел. Растерялся и спрашивает: «Что это?» Когда услышал про взносы, неуловимым движением выдвинул ящик, сгрёб деньги и закрыл. А что дальше делать, не знает. Потом написал в партбилете дрожащей рукой: заработок — 3 миллиона рублей, взносы — 90 тысяч рублей.
Я этот партбилет показал на всю страну в программе «Взгляд». А секретарь, когда очнулся, позвонил в ЦК. Там, конечно, растерялись, Горбачёву доложили только через два дня. Он в это время был в отъезде на Украине. А к нам пришли восемь человек проверяющих. ОБХСС, КГБ, КРУ Минфина… организаций посыпалось на нашу голову огромное количество. Но нарушений
2 500 000 рублей. Все взносы уплачены — ДОСААФ, охрана лесов, памятников, ещё что-то. Я сам за бездетность 180 тысяч рублей уплатил. Мы честно заработали эти деньги и хотели легализовать свой заработок. Чтобы спокойно их тратить. Что с нами делать, никто не знал. Ждали, что скажет Горбачёв. А Михаил Сергеевич по своему обычаю молчал.
Но с другой стороны, кооперативы этих лет, стали той самой заразой, которая постепенно убивала само предприятие.
Когда кооператив появлялся на заводе и открывал маленький цех, туда перекочёвывали лучшие кадры. Туда же уходило всё сырьё, потому что вся пользующаяся спросом готовая продукция выпускалась этим цехом. Я вспоминаю интересный факт, с которым столкнулся, когда ездил в Смоленск. Вдоль дороги стояли коробейники и торговали красивыми полотенцами. Мне стало интересно, и я спросил, откуда товар. И они рассказали про местную ткацкую фабрику. Всё предприятие «лежало», работал только один кооперативный цех. Его продукция удовлетворяла спрос на смоленском направлении.
Произошло такое явление на предприятиях тоже не сразу. Где-то в 1988-1989 годах директора почувствовали вкус к кооперативам. В них же можно оформить родственников, а то и самих себя, получая без риска дополнительный доход, не вылезая из директорского кресла. Дальше они смогли уже приватизировать и сами заводы.
Мы эту тенденцию заметили в 1988 году. Меня вскоре избрали вице-президентом Союза кооперативов СССР. Случилось это после известного скандала со взносами. Мой кооператив «Техника» закрыли, деньги все конфисковали. И в 1989 году я перешёл уже на постоянную работу в Союз кооперативов. Его президентом был избран академик Тихонов Владимир Александрович (ныне покойный). Мы вытащили его насильно. Совет Министров СССР проталкивал своего кандидата и категорически не хотел допускать автора Закона о кооперации к руководству кооперативным движением.
Мы являемся не только свидетелями, но и участниками тех исторических событий. Поэтому, чтобы правдиво их воссоздать перед читателем, будем следовать исторической хронологии. Так вот, когда в 1989 году стало ясно, что кооперативное движение расслабляет и убивает государственную плановую систему, пришла идея создания Свободной экономической зоны. Причём раньше китайцев. Мы придумали её с Тихоновым, с ним же оговорили, где её делать. И с нами согласился Спиридонов — первый секретарь обкома Республики Коми. Мы вышли с письмом к Горбачёву, в котором предлагали «вернуть выпущенного джинна в бутылку». А именно, повсеместно запретить кооперативы по всей стране, кроме Коми АССР. Где в то время уже начались волнения среди шахтёров. Мы обещали ликвидировать забастовки. Более того, устроить там некий Гонконг, ввести свою валюту. Потом, отработав механизм новой рыночной экономики, его можно будет распространять дальше по стране. Это было бы наше изобретение в том далёком 1989 году. Если бы нам тогда разрешили…"
Главным словом в 1989 году становится «события». Журналист — становится главной фигурой в обществе. Они забывают, что бывают времена, когда нет сенсационных и серьезных новостей.
В феврале окончательно выводятся советские войска из Афганистана. В апреле в Тбилиси солдаты с саперными лопатками разгоняют демонстрацию. То же самое, только при помощи танков делают в Пекине на площади Тяньаньмынь. Много жертв.
В июне в Страну Советов приходит демократия. 1 съезд советов, избранный на альтернативной основе. На Пушкинской площади в Москве в первый день народ собирается на митинг, милиция разделяет толпу на части и все молчат, не зная, что делать. На второй день милиция уходит в сторонку и начинается бесконечное торжество гласности. Одна толпа слушает Константина Осташвили, который говорит, что во всем виноваты жиды, неподалеку другая толпа слушает Валерию Новодворскую, утверждающую, что во всем виноваты коммуняки. Те, кто стоят на одинаковом расстоянии от ораторов, становятся плюралистами.
На съезде создается Межрегиональная группа, объединившая борцов за демократию и с коммунистическим режимом. Будущий лауреат Нобелевской премии
А дружба народов, основа основ СССР, доходит до того, что в Ферганской долине узбеки так рьяно принялись резать турок-месхетинцев, что те сбежали оттуда буквально все. Но на историческую родину в Грузию их не пустили, в Краснодарском крае тоже как-то не ужились. Пришлось им податься в США.
По принципу домино в этом году обрушился социалистический лагерь. Везде довольно мирно. Только в Румынии чета Чаушеску видимо так достала румын, что те сгоряча расстреляли Николае и Елену. И, наконец, 9 ноября прославленную Берлинскую стену частично разобрали на сувениры, частично превратили в художественную галерею, где главной картиной стал «Поцелуй Брежнева и Хонеккера».
Первый CD в СССР
Первый CD в СССР выпустила Всесоюзная фирма грамзаписи «Мелодия». К концу 80-х резко упали продажи грампластинок: народ предпочитал аудиокассеты, а избранные привозили уже из-за границы диски и плееры для их проигрывания. Нужно было идти в ногу со временем.
Летом 1989 года два десятка отечественных специалистов отправились на стажировку на предприятия Германии и Швеции, чтобы по возвращении организовать производство советских компакт-дисков. Тем временем голландские, германские и шведские специалисты занялись технической организацией производства: установкой «чистых» комнат, оборудования мастеринга репликации и упаковки, оборудования для подготовки воздуха и воды. Таким образом, к декабрю тиражом от 1000 до 5000 экземпляров были выпущены первые десять наименований первых в СССР компакт-дисков с записями классической музыки. Официально первым был назван CD "Иван Грозный — Стихира" Родиона Щедрина. Но у него был и предшественник, диск номер Ноль. Его отливали со шведской матрицы — записи группы «Roxette» тиражом в 180 экземпляров. Тираж поделили пополам между русскими и шведами, а на титуле под словами «We made it» расписались все участники проекта. Так началась история CD в СССР.
В августе этого года, в отечественных СМИ случилась очередная разоблачительная кампания. На этот раз на звёзд отечественной эстрады «наехали» в связи с их заработками. Последние на общем фоне на самом деле выглядели баснословными. Конечно, трудящиеся поп-сцены и раньше зарабатывали хорошие деньги, но в конце 80-х они будто с цепи сорвались. Что в общем-то объяснимо. Ведь перестройка дала жизнь кооперативному движению, и многие граждане нашей необъятной родины впервые получили реальную возможность не только открыть своё собственное дело, но и продавать результаты своего труда. Не стали исключением и эстрадные артисты, которые через посредников (те самые кооперативы) стали заключать прямые договоры с концертными площадками и продавать свои выступления по рыночной цене. Цена эта имела два вида: как фиксированная сумма или как определённый процент от общего дохода концерта. Собственно, такой вид оплаты нелегально практиковался на советских сценических площадках и раньше (в этом преуспели в основном рок-музыканты), однако Закон о кооперации дал возможность заниматься этим легально. Большинство читателей наверняка прекрасно помнят те годы, когда продукция так называемых кооператоров («самопал» стала конкурировать с продукцией государственных предприятий. Кооперативные вещи имели перед официальным ширпотребом одно одно достоинство: более привлекательный внешний вид. Однако в большинстве своём их качество было откровенно халтурным, то есть под красивой обёрткой скрывалась туфта. То же самое присутствовало и на эстраде. Появившиеся как грибы после дождя, артисты и артисточки в подавляющем большинстве были дилетантами, часто не имеющими ни голоса, ни слуха. Однако народ на их концерты валил валом (в основном, конечно, молодёжь), потому что за время советского официоза ограниченный круг одних и тех же исполнителей (Пугачёва, Кобзон, Лещенко, Пьеха, Ротару, Сенчина и т. д.) успел ему изрядно надоесть. Устроители подобного рода концертов шли по нехитрой дорожке: находили смазливого исполнителя, записывали с ним в студии десяток примитивных песенок и вывозили на гастроли по Союзу (так назваемый «чёс», «окучивая» в основном крупные площадки — например стадионы. При этом песни исполнялись под заранее записанную фонограмму (на профессиональном жаргоне «лип-синк», в просторечии — «фанера». Такая деятельность требовала от исполнителей минимальных затрат энергии, зато приносила баснословные деньги. Так продолжалось какое-то время, пока этим делом не озаботилась власть. Однако если каких-нибудь три-четыре года назад эта самая власть была ещё в силах навести порядок, то теперь, увы — ведь кооперативное движение она сама разрешила. Поэтому единственное, что ей оставалось, — долбить по зарвавшимся артистам из своих печатных орудий.