Моя жизнь хикикомори. Том 1: Весна в старшей школе Сейрин
Шрифт:
Достал телефон, открыл фотку расписания, ведь нафиг переписывать, когда можно было просто щёлкнуть?
Математика, химия, физкультура.
То есть день начнётся с попытки не уснуть на матеше, продолжится попыткой не взорвать школу на химии и закончится попыткой не умереть на физре. И это не считая того, что теперь в классе будет сидеть моя личная Снежная Королева — сводная «сестрёнка».
Я вздохнул и поплёлся в сторону школы. Хотя нет, не так. Я поплёлся навстречу очередному дню, который явно задался целью превратить
Погружённый в свои невесёлые мысли, не сразу заметил, как рядом материализовался Сакураба — задрот-анимешник из моего класса. Прям типажный персонаж. Очки толщиной с донышко от банки, энциклопедический словарь вместо мозга и полное отсутствие личной жизни. В общем, почти как я.
— О, Ямагути! — радостно заверещал он. — Готов к тесту по химии? Говорят, будет нечто!
Я споткнулся на ровном месте. ТЕСТ?! Твою дивизию через гидроксид натрия! Совсем забыл про эту радость! Хотя, какая разница. Моя жизнь и так превратилась в один большой химический эксперимент, где что-то явно пошло не так.
— Нет, — буркнул я, надеясь, что моя аура «отвали-или-умрёшь» сработает.
Сработала.
— Фи, Ямагути, — Сакураба поправил очки жестом оскорблённой примадонны, — ты всегда такой грубый? Мог бы и повежливее.
И гордо удалился, оставив меня наедине с моим раздражением. Ага, конечно. Очень меня волнует твоя тонкая душевная организация. У меня тут вообще-то личная жизнь превратилась в ситком, если ты не заметил!
Я свернул к автомату с напитками. Холодный кофе — последнее прибежище отчаявшихся. Хотя нет, последнее прибежище — это скамейка в ближайшем сквере, куда я и направился.
Плюхнувшись на неё, уставился в небо. Вокруг чирикали птицы, зеленела трава — прямо идиллия какая-то. И не скажешь, что жизнь Ямагути Казумы только что пошла по сценарию какой-то безумной романтической комедии.
— Ну что ж, — пробормотал я, допив кофе, — пора идти. Школа сама себя не отмучает.
Стоило переступить порог класса, как на мне скрестились все взгляды. Точь в старых вестернах, где герой заходит в салун, и все замолкают. Не хватало только перекати-поля и музыки Эннио Морриконе.
Половина класса притихла, как мыши под веником. Вторая, наоборот, зашушукалась с энергией пчелиного улья. Ну конечно, слухи о том, что школьная красавица и главный задрот встречаются — это вам не теорема Пифагора. Такое в учебник не запихнёшь.
Я попытался изобразить покерфэйс уровня «мне-всё-равно-я-в-домике» и двинулся к своей парте. Азуми строчила что-то в телефоне с таким энтузиазмом, будто писала великий роман. Интересно, тоже участвует в распространении этих дурацких сплетен? Хотя обещала обойти их стороной. Верим?
Харука сидела, уткнувшись в учебник, красная как помидорка. Бедняжка, ей сейчас, наверное, хуже всех — попробуй-ка сохранить имидж школьной принцессы, когда тебя
Кенджи со своей бандой гоготали над каким-то видео. Видимо, решили меня игнорировать. Ну и ладно, как-нибудь переживу отсутствие внимания от этих представителей высшего общества.
Я добрался до своего убежища у окна, как вдруг меня накрыло осознание.
«Какого хрена?!» — заорал мой внутренний голос. Они что, реально думают, что я не замечаю их перешёптывания? У них же на лбу написано «Обсуждаем новую школьную парочку», причём шрифтом размера сорок восемь!
И тут меня осенило. Азуми же предлагала всё прояснить перед классом! Тогда эта идея показалась мне тупее фильма по игре, но… Что если немного изменить сценарий? Скажем так, взять весь позор на одного себя?
Ну что, Казума, готов стать звездой собственной трагикомедии?
Я резко поднялся и вышел в центр класса, как какой-нибудь главный герой перед финальным боссом. Краем глаза заметил, как Кенджи с дружками вытаращились на меня, будто увидели танцующего гориллу. Азуми застыла с телефоном, как статуя. Даже Харука оторвалась от учебника и захлопала ресницами.
Сейчас или никогда! Трепещите, смертные, ибо сейчас вам местный Гамлет толкнёт такую речь, что Шекспир в гробу перевернётся!
— Харука! — выпалил я с драматизмом, достойным какой-нибудь дорамы. — Ты мне отказала, но я всё равно намерен добиваться твоего сердца! Запомните все — я, Ямагути Казума, люблю Сато Харуку и ни перед чем не остановлюсь!
В классе повисла такая тишина, что я слышал, как у меня в голове перегорают последние нейроны. Даже пролетевшая муха звучала как реактивный самолёт.
Харука побледнела так, что могла бы сойти за привидение из «Звонка». Кенджи выглядел как человек, внезапно обнаруживший, что Земля всё-таки плоская. А Азуми только что уронила телефон.
Казума, ты точно головой ударился. Причём сильно.
— Ямагути-кун, — прозвучал ледяной голос от двери.
О нет.
Там стояла Рин-сенсей со стеклянным взглядом, а рядом с ней Юкино, с выражением лица «я-не-могу-поверить-что-теперь-это-мой-сводный-брат».
— Продолжишь выяснять отношения с Сато-сан на перемене, — процедила Рин. — А сейчас, если тебе не трудно, мы начнём урок.
Убейте меня.
— Итак, — Рин прочистила горло, — прежде чем начать урок, позвольте представить вам новую ученицу. Тачибана Юкино-сан, прошу.
Юкино выступила вперёд с грацией снежной королевы:
— Меня зовут Тачибана Юкино. Надеюсь на плодотворное сотрудничество, — и поклонилась так идеально, что учитель этикета, наверное, прослезился бы.
— Присаживайся на любое свободное место, — улыбнулась Рин.
Юкино, конечно же, выбрала место в противоположном от меня конце класса. Удивительно, как она ещё не потребовала установить защитный барьер.