Моя жизнь. Детство. Петро-Славянка
Шрифт:
А еще в эти же дни я наткнулся на чердаке нашего дома, на дохлую кошку. Все бы ничего, — мертвых животных я повидал, но это случилось так неожиданно, что я чуть не умер на месте.
Представьте сами, — между потолком первого этажа и полом второго нашего дома, в одном месте, над кухней, был просвет сантиметров пятьдесят, немного засыпанный гравием. Вот я и решил исследовать это место, — вдруг там что-то интересное найдется. Нашел я дыру откуда можно в это пространство залезть, взял фонарик, ну и лезу, свечу во все стороны. Потом поворачиваю голову, свечу фонарем и прямо перед лицом, сантиметрах в двадцати, вдруг вижу тело мертвой кошки, — практически мумию всю высохшую с оскалиной
10
Наступил июль, и меня ждала уже путевка в пионерский лагерь. Хоть мама на заводе уже не работала, но учитывая ее предыдущие заслуги (она на заводе и комсоргом и профоргом была до болезни!) путевку ей дали без проблем. И вот в июле я поехал в лагерь.
Находился он, как я уже сказал, в поселке "Рощино". Это с Финляндского вокзала ехать на электричке, а потом еще по какой-то лесной дороге, где вдоль всей дороги еще было множество разных пионерских лагерей.
Ну, из жизни в лагере мне запомнилось не много. Например, как мы с мальчишками делали кораблики из толстой сосновой коры, обтачивая ее об асфальт до нужной формы, и как потом запускали их в канавах да лужах. А если заднюю часть кораблика намазать сосновой смолой, из неё что-то маслянистое выделялось, оставляя на воде след, как от бензина и он начинал очень быстро плыть, как на моторчике.
Еще запомнился большой праздник на родительский день со всякими конкурсами, за победу в которых давали жетоны, на которые можно было получить продукцию завода им. Ломоносова, правда чуть бракованную, — всякие фарфоровые сувенирчики: статуэтки тигров, слонов, кое что из посуды. Короче весь брак нам скинули, а мы и радовались.
А вечером для детей устроили вечер танцев, — мой первый вечер танцев, так как до этого я не имел понятия, что это такое. Кстати, в лагере, я почти сразу познакомился с девчонкой Людой и на танцах уже ее вовсю приглашал на медленные танцы, хоть и не умел танцевать. Впрочем, топтаться на месте под музыку, держа девчонку за талию, не представляло большого труда.
Но до конца смены я так и не доотдыхал. За мной приехали моя сестренка Наташа со своим дедом Васей. Она опять прилетела к бабушке с дедушкой, и ей скучно было одной в Питере гостить, вот меня и решили забрать пораньше. Впрочем, я не возражал и даже с радостью уехал из лагеря в Ленинград. Единственное о чем я потом жалел, это что не успел перед отъездом адрес у Люды взять. Я ее искал по территории лагеря перед самым отъездом и так и не нашел, а оставить свой адрес, чтоб потом ей передали не сообразил.
11
В Ленинграде, как всегда жизнь шла по одному и тому же шаблону: музеи, экскурсии, игры с соседскими ребятами и девчонками воле нашего дома, так что описывать в общем и нечего. В августе Наташа опять улетела домой, а я уехал в Славянку.
А там меня ждал новый сюрприз: К нашей соседке и моей однокласснице Ларисе Давыдовой, приехала очень симпатичная сестренка Лена Андриянова из города Апатиты и так мы видно сразу друг другу понравились, что вскоре уже обнимались, целовались у меня на чердаке. У бабушки там был устроен небольшой сеновал, правда не знаю зачем, а мы туда одеял натаскали и кувыркались там.
Последние дни августа пролетели как один день! Я потом еще целый год переписывался с Леной, договаривались о новой встрече на следующее лето, но увы, — в дальнейшем,
12
Наступил сентябрь, и опять началась учеба в школе. После школы мы продолжали гулять, жечь костры на полях, или где-нибудь по берегам речек и водоемов, ходить в походы, лазить по чужим дачам, — ну как же без приключений! Однажды мы с друзьями пошли на поле жечь покрышку от машины. Спросите зачем? Да просто вот пришла в голову такая интересная, как нам казалось идея. Захотелось и все!
Укатили мы эту покрышку подальше в поле, Димка Шустов с собой бутылку бензина взял, на всякий случай, для лучшего горения. Ну и видно когда мы покрышку поливали, я себе на ногу, на носок налил бензина. А я в кедах зашнурованных был. Вооот!..
Ну и как-то так получилось, что моя нога, точнее носок на ней загорелся. Потушить не получается, развязывать шнурки времени нет, — жжется ведь! Воды вокруг нет! В общем, пока я бежал по полю до первой канавы, носок мой горел все сильнее, раздуваемый ветром. Причем горел вместе с кожей! И пошел я в итоге на больничный. Вся кожа вокруг щиколотки обгорела вместе с носком. Стал я через день на перевязки ездить в колпинский травмпункт. Вот такие детские забавы у нас были, — до сих пор шрам на ноге остался.
Раз уж вспомнил я о своих травмах детства (а их было не мало), расскажу еще об одной, из-за которой я чуть глаз не лишился. Не только я, но и мой друг Димка Шустов.
А дело было так: гуляли мы с Димкой, вдоль речки Славянки выискивая по окрестным свалкам-помойкам что-нибудь интересненькое и вдруг видим, лежит на помойке, возле речки, бензобак от грузовой машины. А у нас как всегда спички с собой. Ну как можно было пройти мимо и спичку в бензобак не кинуть?
Зажгли, кинули, отскочили. Ничего! Не загорается! Но просто так ведь не уйдешь, — надо дело до конца довести, тем более что из бензобака ну очень бензином пахнет. Нарвали мы сухой травы, напихали в бензобак, потрясли его хорошенько. Вновь чиркнули спичкой, а спичку в целый коробок сунули, а коробок в бензобак… А сами склонились над горловиной и ждем, как дураки, что же дальше будет. А дальше произошло то, что и должно было. Нам в лица ударил фонтан огня!
Лица жжет, мы орем, и к нашей речке говнотечки, скорее по обрыву чуть ли не скатились, лица остужать. Мы даже не подумали, что после мытья травмированных лиц такой водой, какая в нашей реке течет, можно спокойно заражение крови получить, но, слава богу, пронесло!
Руками воду черпаем, на лицо выплескиваем, — трогать лицо — больно! Друг на друга смотрим, — страшно! Побежали мы домой, а это около километра. Бежим, орем на всю улицу. Димка к своему дому побежал, я к своему. Добежал я до дома, вбежал, смотрю в зеркало, — весь лоб сожжен. Мать как меня увидела, каким-то платком голову мне завязала и скорее меня в поликлинику нашу потащила, а оттуда в Колпино повезли в травмпункт.
Короче потом я еще недели две вместо школы опять в колпинский трамвпункт ездил на перевязки. У меня то только лоб обгорел, а у Димки и лоб и щека и нос, но, слава богу, у обоих и шрамов не осталось и глаза на месте.
Трамв всяких, в детстве, как я уже сказал, у меня всегда хватало, но серьезных не было, — как-то без врачебной помощи в основном обходился. То я с дерева упаду головой вниз, но земля окажется мягкой, то играя в ножички, случайно ножик в ступню воткнется вместо дощечки, что я между ног на землю положил, то с тарзанки сорвусь, но удачно приземлюсь.