Моя. Я сказал!
Шрифт:
— Да, я теперь чейный, поэтому вам, моя дорогая и любимая домомучительница, — поцеловал ее руку, когда получил полотенцем по спине, — нужно покинуть мой дом. Мало ли еще взревнует меня хозяйка. Вы же такая красавица!
— Шельмец ты Ярик, — поднялась, кудахтая. — Завтрак приготовила, но ты хозяйку свою проверь. Женщина должна уметь готовить.
— Она умеет, — улыбнулся. Эва могла многое. Это понял сразу, а вчера убедился. Секс — очень важная сторона отношений: в нем должна быть гармония и совпадение темпераментов.
Ольга Александровна готовила отменно, как в мишленовском ресторане и была уверена, что мне, прожившему в Париже три года, именно это и нужно: луковый суп, петух в вине и вонючие сыры с плесенью. Весь холодильник хитрыми деликатесами завален, а мне, обычному русскому мужику, борща понаваристей и кусок мяса побольше.
Я посмотрел на изысканные кушанья, и достал сковороду: сам приготовлю завтрак своей женщине. Я столько в жизни прошел, дожил до седых… всяких мест, сорок шесть скоро стукнет: я и трусы постирать мог, и носки погладить, и жена у меня голодной не останется.
— Боже! А-аа! — услышал крики. Кажется, Эва проснулась и уже познакомилась с Герцогом…
Я бросился к лестнице и застал удивительную картину: Эвелина в костюме греческой богини, с распущенными волосами и природно-алыми губами замерла на втором этаже и грозила пальцем моему здоровенному английскому догу.
— Не рычи на меня! Но-но-но!
— Герцог! — не повышая голоса, но по бедру стукнул. Дог тут же спустился и сел возле меня. — Доброе утро, лиса, — улыбнулся, рассматривая сонную и растрепанную, прячущую свое восхитительное тело в белые простыни.
— Ты куда меня привез? Что за мавзолей? — осмотрелась. Строго говоря, да. Особняк на Рублевке в духе «дорого и богато». Когда плохо ел в детстве, вырастаешь и продолжаешь ловить фантомные боли. Вот и я купил этот дом, такая вот компенсация. Но я здесь в основном только спал, иногда ужинал и никогда не приводил сюда женщин. Для плотских развлечений были другие места.
— Эва, у тебя карт-бланш, — вместе с герцогом поднялись на второй этаж. — Можешь сделать с этим домом все, что хочешь, даже взорвать.
— Ярослав… — демонстративно вздохнула.
— Протяни руку, не бойся, — мне нужно познакомить собаку с его госпожой. — Это Герцог, — представил дога, который принюхивался к изящной руке. — Герцог, это Эва, твоя хозяйка. Служить и защищать, понял?
Герцог понюхал босые ноги Эвелины, затем лег к ним и преданно заглянул в глаза.
— Мы с ним вместе шесть лет, во Франции познакомились.
— Так ты француз, — она присела и погладила его по шерстке. — Ravi de te rencontrer, cher ami.
— Знаешь, французский?
— В школе учила, — и поднялась. — Мне нужно в душ и одеться.
— Пойдем, провожу… — не удержался и подхватил ее
Наверное не нужно говорить, что ванная у меня роскошная. Единственное, унитаз не золотой, а так над ним дизайнер даже голову коня подвесил. Эвелина начала хохотать.
— Ярослав Игоревич, нужно было другой стороной вешать. Так чтобы все достоинства видны были. Ну кто эту безвкусицу тебе продал? — обвела руками всю комнату.
— У меня хороший вкус только на женщин, — смущенно пожал плечами и поставил ее на мраморный пол. Эвелина сбросила простынь, демонстрируя прекрасный анфас только сзади. Плавная линия спины, ягодицы подтянутые, ножки длинные. Возле меня в основном молодые девки терлись: накаченные жопы, сиськи-торпеды, губы уточкой, ресницы веером. Не, красивые, смысл лукавить, но как-то все искусственно. Интерес у них ко мне шкурный, да и у меня к ним такой же. Я в хорошей форме, член работал, руки тоже не из задницы, да и с головой проблем нет, но уже не молод и в иллюзии о любви юных нимф не верил. Но и сам воспринимал их как временное явление, чтобы совсем скучно не было. Эвелина — другая. Она женщина. Этим все сказано.
— Ты идешь? — открыла створку и поманила пальцем. Я буквально выпрыгнул из штанов и шагнул к ней под душ. Можно быть сколько угодно брутальным самцом, но поманить пальчиком как щенка могла только твоя пара, никак иначе.
Я обнял ее сзади, сжимая в руках мягкие груди. Губами поймал пульсирующую жилку на шее, дышал ее томными стонами. Эва сказала, что давно не была с мужчиной, и это явно правда. Столько страсти, чувственности, отзывчивости, и никакой игры. Без фальши и притворства. Она не набивала цену и не пыталась строить недотрогу. Она хотела и брала. Редкое качество для женщины.
Эва крутанулась в моих объятиях и жадно прильнула к губам. Сколько же ты сдерживала себя, лисичка… Что же за дурак твой муж, что оставил и променял тебя? Вот я никогда не был дураком.
— Я хочу тебя попробовать… — шепнула и опустилась вниз. Сначала проворный язычок пробежался по головке, поглаживая уздечку, затем сочные губы скользнули по стволу, увлекая в сладостный водоворот. Я закрыл глаза, пальцами путался в мокрых волосах, неспешно двигал бедрами навстречу, утопая в мягкости ее рта.
— Хватит, лисичка, иначе отстрелюсь раньше времени, — рывком поднял, усмехнулся, целуя влажные полные губы. Взгляд шальной, а тело податливое.
Я закинул длинные ноги себе на пояс и спиной прижал Эвелину к стене. Погладил влажные складочки и ввел во влагалище палец. Влажная, горячая, готовая. Она обхватила мой член и сама насадилась, сумасшедше работая бедрами, а стеночками сладко сдавливая ствол. Ее руки хаотично хватались за мои плечи и спину, пока она зубами не впилась в мою шею. Страстная лисичка любила кусаться.