Мозаика (книга первая)

Бояндин Константин Юрьевич

— Кто послал и зачем? — Хольте, после того, как её уговорили поесть, стала выглядеть намного лучше.

— Не знаю, кто, теарин. Я начал собирать факты и строить теории только после Нового года. В свободное время — а его немного.

— Тогда зачем?

— Выявить преступные группировки. Стравить их. Вынудить передраться. — Инспектор поднялся, подошёл к стеллажу. Взял оттуда папку. — За нашей девицей охотилось более пятидесяти человек. Аспида вы помните, надеюсь. На нём более сотни убийств, похищений, терактов.

Я говорю про те, где его участие может считаться доказанным. У Аспида не было осечек. Ни одной! Это был «невидимка» — менял внешность каждые несколько месяцев.

— Да, после Аспида она останется знаменитостью, — согласился Виккер.

— Тот день, когда мы сидели в засаде. Ещё пятеро! Двое, которые в больнице — Верзила Хаэги и Череп Баэр. Оба — «невидимки». Использовали чужую внешность, маркерные следы. В общей сложности — пять сотен убитых. Мясники. «Мама Львица» потеряла лучших. Есть у нас источники поблизости от Львицы, так вот: она отказалась работать с домом Рекенте. Все, кого наняла Старуха, потерпели поражение. Трёх наёмников мы упустили. Более тридцати убиты — всего за неделю. Что скажете?

— Слишком хорошо для простого совпадения, — согласился Виккер. — И все они охотились за эль–Неренн?

— Верно. Аллирон ан Рекенте бросила все силы, использовала все связи. Вряд ли она сможет рассчитывать на эти связи в ближайшее время — потери огромны. В большинстве случаев всё выглядит, как смерть от несчастного случая. Как в случае с вашей дочерью, — Тигарр кивнул Хольте. — Я могу признаться, теарин. Мы не смогли бы спасти её. Ни единого шанса.

— Несчастные случаи, — задумался Виккер. — Иными словами, спецслужбы.

— Возможно, — Тигарр поднялся на ноги, прошёлся по комнате. — Не всё укладывается в такое объяснение, но очень многое. Не считая дома Рекенте, в республике пять «центров силы», крупных преступных объединений, «теневых домов». Два из них, включая «Маму Львицу» и её «прайд», перестали что–либо значить. Мы поймали с поличным столько людей Львицы, что появился шанс, в кои–то веки, взять её саму. Понимаете? Есть доказательства. Неопровержимые, железные доказательства. И не только против неё.

— Я не думаю, что Ньер на кого–то работает, — высказалась Хольте. — У меня не так много опыта, инспектор, но я верю интуиции. Она старается для себя самой.

— Помимо попыток её похищения, есть что–нибудь? — поинтересовался Виккер.

— О, хватает. Всё это была крупная рыба. Мелкой намного больше. Знаете, как жила наша подопечная два первых года? Куда–нибудь приходила или приезжала, заходила в первую попавшуюся дверь — и находила работу. Представляете? С первого раза. Зарабатывала, уходила дальше. А когда уходила, там всегда кого–нибудь ловили. Там, откуда она уходила. Я проследил — одна и та же картина. Появляется эль–Неренн, работает, уходит с деньгами — облава.

— Впечатляет, — усмехнулась Хольте. — Неужели её никто не заподозрил?

— Бывало, — пожал плечами Тигарр. — Только

они, знаете, не выживали. Прямо как здесь — несчастные случаи. Девица успела поработать в восемнадцати городах. Куда её только не заносило!

— Да, между прочим, — Виккер потёр глаза. — Она здорова. Исключительно здорова — кроме сбоя цикла, у неё ничего нет. Никаких болячек, никаких неприятностей. Про паразитов вы сами знаете — никогда не было. Ни снаружи, ни внутри. И зубы — ни у кого таких не видел. А питалась она, так скажем, неважно.

— Вы меня не разыгрываете? — Хольте встала. — Это всё правда?

Её собеседники переглянулись, кивнули.

— Сегодня мы зашли в салон — знаете, я уговорила её заказать нормальную, человеческую одежду. Она оказалась стотысячной клиенткой. Всё заказанное — бесплатно.

— Да, ей везёт, — кивнул инспектор. — Я и говорю — помогают ей. Так не бывает. Есть, правда, крупные неувязки — скажем, бегство из дома Рекенте. Но я ведь только начал расследование.

– - -

Эль–Неренн нечасто снились сны. И никогда они не были приятными.

В этот раз она «проснулась» там же, где заснула — свалилась. В небольшой комнатке для гостей, в доме инспектора Тигарра. Проснулась, услышав крик. Жалобный крик.

То, чем казалась комната во сне, удручающе походило на неё же в «настоящем» мире. Но ощущения не обманывали — это сон.

Вновь крик. Детский крик, удаляющийся. Эль–Неренн подбежала к двери (бегать во сне было одним удовольствием), распахнула её.

Зеркала. Повсюду — на стенах, зеркальный пол под ногами, зеркальный потолок. Стоило ненароком глянуть на своё отражение, как глаза словно пронзало раскалённой иглой — так было больно. Крик раздался вновь — крик смертельно испуганного человека, не знающего, где искать спасения.

Эль–Неренн узнала голос. Аголан Рекенте. Она уже слышала этот крик — раз или два девочке снились кошмары.

— Аголан! — крикнула она и эхо несколько раз вернуло крик — искажая, то усиливая, то ослабляя. Бежать было нелегко, зеркальный пол оказался скользким. Глаза резало страшно — и это не добавляло радости.

Крик приближается. И ещё звуки — медленные, тяжёлые шаги. Кто–то приближается. Неторопливо, неотвратимо.

Аголан оказалась за следующим углом. Сжалась в комочек в углу, закрыв глаза ладошками. Когда эль–Неренн появилась из–за угла, девочка отняла ладони и кинулась навстречу.

Шаги. Пол, стены дрожат, волны идут по зазеркалью, потрескивает потолок.

— Тихо, — шепнула эль–Неренн, прижимая к себе «находку». Девочка крепко обхватила её шею, бежать стало неудобно.

Поворот, ещё поворот. Проход… здесь был проход! Она пробегала мимо него!

Эль–Неренн повернула назад — тупик возник за поворотом.

Одно из зеркал на стене со звоном раскололось. Чернота показалась по ту сторону, ледяной ветер ворвался оттуда, сбивая дыхание, обжигая лицо. Шаги. За спиной. И что–то шевелится там, в черноте.