Мозговой Студень
Шрифт:
– Оу, мистер Смит, он у вас такой… такой… большой!
Смит поморщился, вспомнив кошмар. Нет это не так. И он мог поклясться, что когда она произнесла эти слова в её глазах мелькнуло неподобающее веселье. Посмотри на меня, - с отвращением подумал он.
– Я успешный 39-летний мужчина, с отличной работой, отличной женой, отличным ребёнком - отличной жизнью. И что я делаю? Я получаю минет от блондинки-подростка на переднем сиденье “Buick Regal”. И всё же несмотря на это признание, он ничего не мог с собой поделать.
И прежде чем Смит эякулировал…
Она остановилась.
Какого черта ты делаешь!
– Смит хотел орать. Почему она остановилась? Её глаза умоляли его, страстное лицо в обрамлении душистых светлых волос поднялось вверх.
– Вы были хорошим мальчиком, правда мистер Смит? Bы готовы, да?
Bзбешённый Смит ахнул от нелепого вопроса, указал на свой, бесспорно, возбужденный член.
– Ради Бога, разве не похоже, что я готов кончить?
Она поднесла палец к губам.
– Я не это имела в виду, мистер Смит, - её губы приблизились к его уху.
– Я имею в виду… готовы ли Bы?
Смита словно камнем ударили по голове.
Готов… Готовы ли Bы?
Память Смита медленно тикала. Кошмар. Дженни…
Что сказала Дженни в кошмаре? Что-то насчёт… готовности? Точно…
Огромная грудь Донны нависла над его лицом. Она запустила свои пальцы ему в волосы.
– О, мистер Cмит, - прошептала она.
– Пожалуйста, скажите мне, что Bы были хорошим мальчиком. Пожалуйста… скажите мне, что Bы готовы.
Готов? Да, я был готов, как никогда, ты - дразнящая, непостоянная сука,– думал Смит, ведя “Бьюик” домой. Насколько ещё более готовым он мог быть? Динама! Злая, хитрая шлюха! Она подвела его к краю пропасти, а потом оставила висеть, как какую-то одежду на бельевой верёвке. Она “зарядила” меня, это точно…
Но потом она ушла. Смит недоверчиво смотрел ей вслед, пока она открывала дверцу машины, вылезала и уходила, оставив его со спущенными штанами и покачивающимся между ног "стояком".
Женщины - такие злобные суки, - мрачно подумал он.
– Раздразнила моего “петушка” и свалила. Mаленькая, грязная членососка…
««—»»
Когда он вернулся домой, голова снова начала раскалываться от боли. Джинни лежала перед телевизором в гостиной, скрестив лодыжки. Она с восхищением смотрела повтор “Звездного Пути”.
– Они украли мозг Спока, пап!
– при появлении отца она явно забеспокоилась.
Повезло Споку, - подумал Смит. Он вспомнил этот эпизод.
– Не волнуйся, милая. Думаю, Боунс спасёт его, - утешил он дочь.
Как насчёт того, чтобы забрать мой мозг вместе с этой ебучей головной болью!
–
– Я имею в виду, Господи, неужели они не могли выбросить его в Джерси, как все нормальные люди?
– Я уверена, что они поймают их, дорогой, - заверила его Мари.
– Так почему бы тебе просто не расслабиться?
Когда Смит сел за стол, Мари подошла и потёрла ему виски.
– Не будешь сегодня наблюдать за птицами, дорогой?
– Не-а, - ответил Смит, сглатывая чувство вины, словно ком мокроты.
– Как твоя головная боль?
– Ну…- Смит замолчал. Он же не говорил ей о своей головной боли.
– Откуда ты знаешь, что у меня болит голова?
– Ты сам сказал.
– Разве?
– засомневался Смит.
– Сегодня днём, когда ты мне звонил. Ты что не помнишь? Ты звонил мне, чтобы спросить, не приезжал ли кто-нибудь по поводу того контейнера, и я сказала тебе, что здесь полиция и люди из “ЕРА”...
– Да, точно, - вспомнил Смит - Я помню. Извини, просто эта боль убивает меня. Я весь день не в себе из-за неё.
Ему было нелегко из-за своего хобби. А любовь Мари, её забота о нём заставили Смита чувствовать себя ещё хуже. Пятнадцать минут назад я позволил блондинке отсосать мой член, а она даже не дала мне кончить… что сo мной было не так?
Дары его жизни были слишком очевидными для него. У него есть любящaя жена, милая маленькая дочь, дом.
Но, Мари никогда не будет выглядеть, как фотомодель в купальнике, с её грудью, не такой большой, как у Донны, ее задница немного обвисла, и она стала немного шире в талии. Но… она любит его, несмотря ни на что. Она подарила ему прекрасную дочь и замечательную жизнь. Она была настоящей, и ее любовь была искренней. Разве должно ещё что-то иметь значения для него? Ведь девушка, живущая по соседству, была просто хорошенькой, в каком-то смысле птицей, черношеим синим соловьём, не более реальной для Смита, чем августовский разворот “Пентхаусa”.
Чувство вины тут же обрушилось на него, как обвал в шахте.
– Мари?
– Да, дорогой?
– она всё массировала, и массировала.
– Что?
Смит вдруг чуть не расплакался.
– Я... я... я…
– Дорогой? Так что?
Боже мой, - понял Смит:
– Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю, - ответила Мари.
– Нет, нет, я имею в виду…- Но что он имел в виду?
– Я хочу сказать, что действительно люблю тебя.
Голос Мари, казалось, исказился. Её пальцы блуждали по его вискам.
– Прчему бы тебе не показать мне?
– прошептала она.
Нахуй ужин, - решил Смит.
Взяв Мари за руку, он повёл ее вверх по лестнице, в спальню. Он медленно раздел её, наслаждаясь видом её тела, бледной кожей, целлюлитом, её кривыми зубами и всеми остальными недостаткaми.
– Займись со мной любовью, дорогой, - горячо выдохнула она.
Она легла на кровать и раздвинула ноги. И то, что она сказала дальше, совершенно потрясло его, потому что Мари никогда не была из тех, кто говорит непристойности.