Мрачные истории, как вы любите
Шрифт:
На одном из стульев сидела женщина. Она была одета в темно-синий брючный костюм. Ее черные с проседью волосы были уложены в стрижку, который парикмахеры называют голландским бобом, и зачесывались на затылок. Когда она поднимала бокал, чтобы сделать глоток, я видел её лицо лишь частично, но мне не нужно было видеть больше. Есть вещи, которые мы и так знаем, верно? Наклон головы человека. То, как челюсть под углом переходит в подбородок. То, как одно плечо всегда слегка поднято, словно в шутливом пожатии плечами. Жест руки, зачесывающей назад прядь волос: два пальца вытянуты, а другие два согнуты к ладони. У времени всегда есть своя история, так ведь? У времени и
"Это не она", — подумал я. — "Это не может быть она".
Хотя я знал, что это была она. Знал, что это не может быть никто другой. Я не видел ее более двух десятилетий, мы совсем перестали общаться, даже не посылали друг другу праздничных открыток уже лет двенадцать, но я узнал ее сразу.
Я встал на онемевшие ноги. Вошел в бар. Сел рядом с ней, с незнакомкой, которая когда-то была моей ближайшей подругой, объектом моего вожделения и моей любви. Женщина, которая убила бешеного пса, защищая своего сына, но слишком поздно, слишком поздно, слишком поздно.
— Привет, — сказал я. — Могу я вас чем-нибудь угостить?
Она испуганно обернулась, готовая сказать что-то вроде "спасибо, но я уже встречаюсь", "спасибо, но я не ищу компании"... и увидела меня. Ее рот образовал идеальное О. Она покачнулась на стуле. Я поймал ее за плечи. Ее глаза смотрели прямо в мои глаза. Ее темно-синие глаза смотрели в мои.
— Вик? Это действительно ты?
— Здесь не занято?
Джим и Андре провели сеанс мозгового штурма без меня, и в конечном итоге юристы одобрили нашу ужасную рекламную кампанию с участием ушедшей в небытие звезды ковбойских фильмов. Я пригласил свою бывшую жену на ужин, и не в "Олив Гарден". Это был наш первый совместный ужин после развода. Последний закончился ожесточенной ссорой: она швырнула в меня тарелку с салатом, и нас выгнали. "Я больше не хочу видеть тебя", — сказала она. — "Если у тебя будет что-то ко мне, пиши".
Она ушла, не оглядываясь. Президентом тогда был Рейган. Мы считали себя старыми, но не знали, что такое настоящая старость.
В ту ночь в Провиденсе не было никаких споров. Было много разговоров, было изрядно выпито. Она поднялась ко мне в номер, и мы провели ночь вместе. Спустя три месяца — достаточное время, чтобы убедиться, что это не просто какой-то призрак прошлого, — мы снова поженились.
Полицейские прибыли на трех патрульных машинах — наверное, перебор для одной мертвой старушки. И да, там была машина скорой помощи. С трупа Элли Белл убрали футболки, и после того, как ее осмотрели медики и были сделаны фотографии на месте происшествия, на которые никто не хочет смотреть, мою соседку уложили в мешок для трупов.
Окружного полицейского, который взял у меня показания, звали П. Зейн. Того, кто фотографировал и записывал мои показания на видео, звали Д. Канаван. Канаван был моложе и с любопытством рассматривал коляску и детскую одежду. Прежде чем я успел всё объяснить, Зейн произнес:
— Она была довольно известной личностью. Чудаковатая, но вполне приятная. Слышал ту песню — "Дельта Дон" [115] ?
Канаван покачал головой, но как поклонник кантри-музыки в целом и Тани Такер в частности, я знал, что Зейн имеет в виду. Сходство было не идеальным, но близким.
115
Песня в стиле кантри, ставшая хитом номер 1 в 1973 году в исполнении Хелен Редди. Её исполняла также Таня
Я сказал:
— Это песня о женщине, которая продолжает искать своего давно ушедшего любимого. Миссис Белл любила гулять со своими близнецами, хотя их тоже давно нет в живых. Они умерли много лет назад.
Канаван задумался, а потом произнёс:
— Это полный пиздец.
Я подумал: "Чтобы понять ее, нужно самому потерять ребенка".
Один из техников скорой помощи присоединился к нам.
— Будет проведено вскрытие трупа, но я предполагаю, что это был инсульт или сердечный приступ.
— Ставлю на сердечный приступ, — сказал я. — Она принимала таблетки от аритмии. Они могут быть в кармане ее платья. Или...
Я подошел к коляске и заглянул в сдвоенные чехлы на спинках сидений. В одном лежали две маленькие бейсбольные кепки "Тампа Рейс" [116] и тюбик солнцезащитного крема. В другом лежала банка с таблетками. Техник взял ее и посмотрел на этикетку.
— Соталол, — прочитал он. — От учащенного или нерегулярного сердцебиения.
Я подумал, что она, скорее всего, перевернула коляску, пытаясь добраться до своего лекарства. А что еще могло быть? Не гремучая же змея.
116
Тампа-Бэй Рейс — профессиональный бейсбольный клуб из Сент-Питерсберга, штат Флорида.
— Думаю, вам придется дать показания следствию, — обратился ко мне офицер Зейн. — Вы здесь еще задержитесь, мистер Трентон?
— Да. Этим летом, похоже, все задерживаются.
— Согласен, — сказал он и поправил маску. — Пройдемте с нами. Посмотрим, не оставила ли она свой дом открытым. Мы должны запереть его, если это так.
Я покатил коляску, в основном потому, что никто мне этого не запретил. Зейн взял таблетки и положил их в конверт.
— Господи Иисусе, — вымолвил Канаван. — Удивительно, как это скрипящее колесо не свело её с ума. — Затем, обдумав свои слова, добавил. — Хотя она и так была немного того.
— Она приходила ко мне и принесла печенье, — сказал я. — Я собирался смазать колесо тем вечером, но забыл.
Дом за стеной рододендронов и пальметто не был особняком. На самом деле он выглядел, как летнее жилье, которое в середине двадцатого века, задолго до того, как толстосумы открыли для себя острова Мексиканского залива, могло сдаваться в аренду рыбакам или отдыхающей семье за пятьдесят-семьдесят долларов в неделю.
За домом находилась более крупная и новая пристройка, но не настолько большая (или не настолько вульгарная), чтобы претендовать на статус особняка. Гараж соединялся с домом крытым переходом. Я заглянул внутрь, прижав ладони к стеклу, и увидел обычный старый "Шеви Круз". Через боковые окна проникало достаточно света, и я смог разглядеть два маленьких детских кресла, расположенных бок о бок на заднем сиденье.
Офицер Зейн для формальности постучал в дверь дома, затем подергал ручку. Дверь открылась. Он велел Канавану идти с ним и вести видеосъемку, вероятно, для того, чтобы потом показать своим начальникам, включая окружного прокурора, что они ничего не украли. Зейн спросил, хочу ли я зайти. Я отказался, но после того, как они вошли внутрь дома, попробовал открыть боковую дверь гаража. Она тоже была не заперта. Я закатил коляску внутрь и припарковал ее рядом с машиной. По прогнозам, вечером могла быть гроза, и мне не хотелось, чтобы коляска промокла.