Мрачные ноты
Шрифт:
Как только последний из студентов выходит из аудитории, я захлопываю дверь, выдергиваю Айвори из-за парты и прижимаю к ближайшей стене.
Она всхлипывает, а ее ноги едва касаются пола.
— Что ты...?
Хладнокровный и подгоняемый желанием, я атакую ее рот, буквально пожирая ее губы, мои руки шарят по ее телу, поглаживая, сжимая, удерживая. Мой пульс зашкаливает, а член твердеет. Больше не хочу ждать. Я чертовски нуждаюсь в ней.
— Кто-нибудь... может... увидеть, — выдыхает она между поцелуями, не сводя глаз с окошка в двери, но, тем не менее, прижимаясь все ближе ко мне.
Я
— Сегодня никаких уроков. Ступай домой и жди меня там.
Превозмогая себя, я выпускаю ее и с объятий и возвращаюсь к столу.
— Что случилось? — Она не сводит с меня своих широко открытых глаз, не сходя с того места, где я ее оставил. — Это из-за?..
— Я же сказал, что делать, — шепчу я сквозь зубы.
Отвернувшись от нее, я складываю свои вещи в сумку, сгорая от едва преодолимой потребности. Если Айвори не исчезнет прямо сейчас, я возьму ее прямо у этой гребаной доски.
Как только ее шаги затихают в коридоре, я поправляю свои восставший член, заправляя головку под ремень, чтобы сделать эрекцию менее заметной. Затем следую за Айвори, держась на расстоянии. Выйдя на улицу, наблюдаю, как она пересекает парковку и наконец-то садится в свой «Порше». Нечто подобное мне приходилось переживать каждую ночь. Но уже сегодня все изменится.
Сегодня, всем ожиданиям будет положен конец.
Три минуты езды ощущаются словно три часа. Я спешу на кухню и застаю Айвори в обнимку с Шубертом, уткнувшимся ей в шею.
Она прикусывает губу, а в ее больших карих глазах любопытство смешивается с настороженностью.
— Ты получил результаты?
Она про тест на отцовство? Или про анализ крови? Что бы ни она имела в виду, я слишком на взводе, чтобы вдаваться в подробности.
Я делаю шаг вперед, пересекая пространство кухни.
— Ребенок не мой.
Она зарывается лицом в мохнатую спину Шуберта.
— Не делай так. — Я вновь сокращаю расстояние между нами, улавливая ее учащенное дыхание. — Не смей прятаться от меня.
Опустив кота на пол, она поглаживает его, а затем выпрямляется, встречаясь со мной взглядом. Губы Айвори поджаты, но глаза блестят.
— И ты... рад этому? Или же ждал, что?.. — Огонь в глазах гаснет, а голос начинает дрожать. — Что это твой ребенок?
Два месяца назад я был повержен осознанием того, что Джоанна так подло обманула меня, пустив под откос наши отношения. Что изменилось сейчас? Я парю от ощущения свободы и, главное, что движет мной, — это благодарность. Благодарность за то, что она оказалась предательницей. Если бы Джоанна не являлась таковой, то я до сих пор был бы рядом с ней, так и не поняв, что истинная, самая настоящая любовь плещется в карих глазах и живет в самоотверженном юном сердце семнадцатилетней девушки.
Еще пару шагов, и я останавливаюсь. Всего метр между нами. Мне необходимо рассказать Айвори все остальное, прежде чем прикоснуться к ней. Прежде чем потерять контроль над собой.
— Я хочу ребенка. Если честно, то даже не одного. Когда-нибудь. Очевидно, не скоро. С тобой.
Она
— Лоренцо задержан.
Айвори не скрывает волнения и опирается на столешницу позади себя, глубоко дыша.
Ему вменяют грабежи, торговлю наркотиками и вооруженное нападение. Нанятое мной частное сыскное агентство тщательно следило за ним, а потом передало всю собранную информацию в полицию и добилось того, чтобы он был арестован.
На глазах Айвори навернулись слезы, а ее руки нервно задрожали.
— На сколько?
— Учитывая количество преступлений, ему придется провести за решеткой довольно долго. Залог установлен аж в двести тысяч долларов.
Она кивает, и у нее на лице вырисовывается неуверенная улыбка.
— Спасибо.
Айвори тянется ко мне, но я пресекаю ее порыв, стискивая зубы. Я хочу ее. Слишком.
Замешкавшись, она проводит языком по своим губам.
— Ты поверил в меня, когда даже моя собственная семья повесила на меня ярлык шлюхи и лгуньи. Я бегала от него на протяжении четырех лет, а ты вычеркнул его из моей жизни всего за неделю. — Она смотрит на меня и ее глаза преисполнены благодарности. — Эмерик, ты сделал для меня то, чего никто не смог сделать.
Айвори не уточняет, о чем именно идет речь, но я способен читать между строк. Я помог ей почувствовать себя в безопасности.
— Я не хотел бы останавливаться на достигнутом. — Опираюсь на столешницу, не сводя глаз с Айвори. — Я жажду, чтобы он понес наказание и за изнасилование, Айвори. Но, если ты вдруг передумаешь давать показания, я поддержу тебя в твоем выборе.
— Нет! — Ее челюсть напрягается. — Я готова идти дальше.
Она боится, что рано или поздно он все же доберется до нее, и, если честно, я тоже. Лоренцо неизбежно выйдет на свободу, и мне придется решать эту проблему, потому что я не хочу, чтобы Айвори хоть как-то тревожило это. В любом случае, несколько лет, что он проведет за решеткой, она в безопасности.
А сейчас переходим к лучшему известию, которое я получил сегодняшним утром... Я преодолеваю последний метр между нами и нависаю над ней, легко скользя костяшками пальцев по ее руке.
Она вздрагивает, но не отводит взгляд.
Завожу руки за нее и обхватываю ее запястья. Развернув Айвори лицом к стойке, я прижимаю ее ладони к дверце шкафчика над ее головой.
— Никаких движений руками.
Она игриво улыбается, глядя на меня через плечо.
— А что будет, если я не послушаюсь?
Дерзкая. Я шлепаю ладонью по ее аппетитной заднице.
Айвори приподнимается на цыпочках, вскидывает голову и вскрикивает от неожиданности. Но ее руки остаются на месте.
— Какая послушная девочка, — шепчу я ей на ухо, от чего ее тело трепещет.
Ее реакция чертовски заводит. С первого дня нашего знакомства я был строг и держал нас в узде, но сегодня наконец-то я планирую избавить нас обоих от болезненного ожидания.
Если только она не воспользуется стоп-словом.
Как безмолвное напоминание, накрываю ее руки своими, прижимая их к деревянной поверхности. Затем продвигаюсь ниже по ее обнаженным запястьям, мои пальцы гладят ее кожу, а потом соскальзывают на изгибы груди.