Мразь

Алешко Алексей Владимирович

– Более того, - поддержал я грустные выводы Петра Павловича, - если об этом, надеюсь не имевшем места случае, рассказать, закидают помидорами как провокатора.

– Да, это так.
– Снова грустно вздохнул Петр Павлович и мы ускорили шаг стремясь уйти подальше от толпы и зашевелившегося в оцеплении ОМОНа.
– Их куцых извилин не хватит для осознания того, что идеи могут быть спорны, несвоевременны или просто опасны, а их действия, кажущиеся такими безобидными, принести реальный вред обычным, мирным гражданам.

– Они правы, а остальные дураки - единственное понятно им либретто и этим все

сказано.
– Добавил я.

– Со времен Декабристов ничего не поменялось.
– Еще ускорив шаг развил мою мысль он.
– Пестель, кстати, а он был немец, в «Русской правде» открыто писал: русские - дураки, которые жить не умеют и ничего не понимают. Поэтому надо ввести диктатуру и сперва научить их жить и работать. Ну и заодно уничтожить всех цыган и евреев.

– Первый нацист.
– Невольно улыбнулся я.

– Еще какой нацист.
– Грустно усмехнулся Петр Павлович.
– Он предлагал поделить все население России на три разряда по национальному признаку: русские, не русские и все остальные, соответственно ограничивая по этим разрядам в правах.

– Петр Павлович, - остановил я его около входа в банк, - вынужден с сожалением вас покинуть.

– Вот, заболтался и не заметил что вы уже на месте.
– Улыбнулся он протягивая руку.

– Сегодня вы опять удивили меня своими рассказами, мне было очень приятно с вами беседовать.
– Искренне поблагодарил его я.
– Надеюсь еще не раз скоротать с вами дорогу на работу.

– Мне тоже было очень приятно, - ответил он пожимая мне руку, - я только недавно перевез офис на бульвар и теперь каждый день в это время здесь прохожу, так что, уверен, мы с вами еще не один раз встретимся.
– Он улыбнулся на прощание и сильной, уверенной походкой вовсе не свойственной для человека его возраста поспешил по бульвару. Я, чуть проводил его взглядом и поспешил к дверям банка уже предвкушая первую встречу с новой секретаршей. Нет, с докладом Паша мне не звонил, но и в том, что он справится и с таким поиском я ни на секунду не сомневался.

Так и есть, за секретарским столом в приемной сидела миленькая миниатюрная девушка с длинными прямыми черными волосами и широким кольцом на большом пальце левой руки.

– Какая прелесть, - подумал я, а вслух сказал, - доброе утро, вы моя новая помощница?

– Доброе утро Александр Евгеньевич.
– Немедленно вскочив со своего места ангельским голосочком пропела она и потупила глазки.

– И как зовут вас, милая фея?
– Нарочито серьезным тоном поинтересовался я подходя к ней вплотную.

– Алина.
– Тихо-тихо ответила она и покраснела.

– Прекрасно.
– Я приподнял её лицо за подбородок и заглянул в глаза.
– Пройдемте со мной.
– Позвал её и зашел в кабинет, она посеменила следом.

Я скинул пальто и шарф на диван, сел за стол и начал неприкрыто разглядывать замершую посреди кабинета девушку. Примерно 25 лет, рост не более метр шестьдесят, худенькая, но не угловатая, очень миловидное лицо с остреньким носиком и большими, неестественно голубыми глазами - наверняка линзы. Очень складная девушка, хрупкая, трепетная, из таких, что хочется обнять, спрятать на груди и защищать от всех опасностей этого мира даже ценой собственной жизни. Нет - именно ценой собственной жизни. Белая блузка

мужского кроя, две верхние пуговицы расстегнуты образуя небольшое декольте, тонкая цепочка с крестиком и черный брючный костюм. Скромно, стильно, по деловому. Молодец Паша, она мне нравится.

– Дверь закройте.
– Приказал я.

– Что?
– Встрепенулась совсем смущенная моим двух минутным разглядыванием девушка.

– Дверь закройте.
– Повторил я чуть добавив в приказной тон раздражения. Она молнией метнулся к двери, беззвучно закрыла и ту же замерла на прежнем месте в центре кабинета.

– Когда вы вышли на работу?
– Начал я тоном немецкого офицера на допросе партизанского командира.

– Во вторник.
– Словно признаваясь в чем-то постыдном, тихо, но отчетливо ответила Алина. Молодец Паша, шустро справился - отметил я про себя.

– Успели вникнуть в дела?
– Она лишь кивнула.
– Прекрасно.
– Констатировал я.
– Значит уже наслушались ужасов про меня.
– Она только еще ниже опустила голову.
– Замечательно. То есть вы уже в курсе, что я часто меняю секретарш предварительно с ними переспав.
– Она замерла посреди кабинета и кажется даже дышать перестала.
– Отвечайте.
– Потребовал я.

– Да.
– Чуть слышно произнесла она.

– Отлично.
– Констатировал я и демонстративно потер руки.
– Значит так же вам уже успели рассказать, что я это делаю то ли на спор, то ли хобби у меня такое.

– Да.
– Уже без понукания ответила она.

– Прекрасно!
– Резко поменяв тон с грозного на веселый воскликнул я, она подняла личико и посмотрела на меня полными удивления глазами. Боже! Какие у неё глаза! Озера!
– Наличие слухов и сплетен на отвлеченные от работы темы - верный признак здорового коллектива, нормальных внутренних отношений и хорошего корпоративного духа.
– Я встал со своего места, подошел к дивану, отбросил на ручку пальто, вальяжно сел откинувшись на спинку и похлопал по сиденью приглашая её сесть рядом. Она неуверенно подчинилась. Села ровно, в пол оборота ко мне, сдвинув коленки и положив сверху ручки. Я снова неприкрыто посмотрел на нее с минуту, словно оценивая, чем опять заставил опуститься её милую головку.

– А теперь, Алиночка, немного секретной информации, - она подняла голову и посмотрела на меня, - если что-то из того, что я скажу тебе сейчас окажется за дверьми этого кабинета, вылетишь с волчьим билетом в два счета. Это ясно?
– Она кивнула.
– Отвечать.
– Потребовал я снова добавив в голос грозы.

– Да.
– Сказа она и посмотрела мне прямо в глаза. Смелая девочка.

– Замечательно.
– Кивнул я принимая её заявление.
– Во-первых я знаю что вы лесбиянка.
– Она встрепенулась словно протестуя.
– Не надо.
– Остановил я её порыв.
– Да, знаю, и меня нисколько не интересуют ваши постельные предпочтения. Я сам потребовал у кадров найти мне именно такую помощницу так как устал от назойливого внимания постоянно влюбляющихся в меня секретарш. И что они во мне находят?
– Закончил я возмущенно после короткой паузы, встал с дивана и зашагал по комнате. Алина молчала.
– Это был вопрос.
– Я остановился напротив неё.
– Что они во мне находят?