Мумия блондинки (Сборник)
Шрифт:
Мне с трудом удалось втолковать Элейн, что мы перепутали театральные подъезды, а к тому времени, когда мы попали в «Кембридж», зрители уже начали расходиться по своим местам.
Мы сразу же наткнулись на Мерсию Перриш. Мне совсем не хотелось ломать перед ней комедию, ибо все мы ее искренне любили и до сих пор удивлялись, как доктор Хаднатт мог жениться на холодной, некрасивой деканше, когда вполне мог заполучить Мерсию. В белом атласном платье, с темными волосами, зачесанными назад и открывающими высокий лоб, прима английского отделения выглядела спокойной и очаровательной, как нарцисс. Но когда она подошла к нам,
— Где Грейс Хау? — спросила Мерсия Перриш.
— Наверное, она уже в зрительном зале,— слишком поспешно и услужливо ответила Элейн.— Хотите, мы ее отыщем?
Та поджала губы.
— Да, мне надо с ней поговорить. Это крайне важно.
Пока я пыталась сообразить, для чего Мерсии Перриш понадобилась моя соседка, Элейн схватила меня за руку и потащила сквозь толпу. Наконец в дальнем уголке мелькнуло розовое атласное платье Грейс. Рядом с ней, спиной к нам, стоял высокий брюнет.
— Наконец-то мы увидим ее таинственного приятеля! — прошептала Элейн, нетерпеливо проталкиваясь к ним. Но когда брюнет обернулся, Элейн замерла на месте, а потом потрясенно сообщила:
— Эго вовсе не приятель Грейс — это Хаднатт!
Не предупредив меня, она мгновенно двинулась в противоположном направлении.
Ни моя соседка, ни Хаднатт определенно не замечали меня. Грейс стояла у стены, прижав руки к бедрам, а профессор французской литературы, немного сутулый, в вечернем костюме, придвинулся вплотную к ней. Я видела лишь его профиль, искаженные черты лица — он казался карикатурой на самого себя.
Меня поразило, что они уединились, но еще больше — услышанная мной фраза: ’ ’
— Очень сожалею, но вы совершенно не так истолковали мои слова, сказанные вам сегодня в каменоломне. Это досадная ошибка. Неужели вы не понимаете, что бессмысленно уничтожать свой шанс на счастье...
Потрясенная, я непроизвольно вскрикнула, и Хаднатт моментально обернулся. Он не сразу овладел собой, и какие-то доли секунды на лице его, как в зеркале, отражалось смятение. Я увидела, что небольшой шрам на левом виске, обычно незаметный, теперь четко проступил на белой коже.
Затем он сделал бесплодную попытку улыбнуться и удалился, даже не взглянув на Грейс.
Зато я смотрела на нее. И выражения ее глаз никогда не забуду: неестественно блестящие над розовыми щеками и слишком красными губами, они казались одновременно и ликующими, и злобными. Да и лицо Грейс потрясло меня: теперь она совсем не была похожа на ту девушку, с которой я вместе жила, считая, что прекрасно ее знаю.
— Ох, Грейс,— пробормотала я,— скажи, пожалуйста, что с тобой стряслось?
Ничего не ответив, подавляя рыдания, она прошла мимо меня и исчезла в толпе, которая двинулась в зал к началу второго акта.
Я пошла было за Грейс, решившись во что бы то ни стало разобраться в происходящем и расшифровать услышанный отрывок разговора, но передумала. Единственное объяснение, которое пришло мне в голову,— это то, что парень, писавший Грейс, не появился, она была страшно огорчена и непонятно почему сорвала свое дурное настроение на человеке, которого когда-то боготворила, Роберте Хаднатте.
Зная Грейс, я не удивилась, хотя услышанное мною говорило о куда большей близости между ними, чем я могла предположить.
Вероятно, этот эпизод озадачил и Элейн, так как по возвращении
— Похоже, Грейс провалилась со своей корреспонденцией. Но, черт побери, о чем она толковала с Хаднаттом?
— Да о спектакле,— ответила я.
До сих пор не знаю, какой инстинкт подсказал мне утаить увиденную сцену. Позднее это оказалось одной из самых трагических моих ошибок, которые я допустила во всей этой истории.
Когда мы вернулись в ресторан, Элейн загнала Стива в угол и стала ему излагать драматизированную версию своей встречи с певицей. Я предполагала, что он все это воспримет с присущей ему насмешливостью, но ошиблась. Не дослушав Элейн, Стив повернулся к ней спиной и потащил меня на танцплощадку.
— Элейн, наверное, сошла с ума,— заметил он.— Неужели она находит остроумным рассказывать этой дешевой соблазнительнице про моего отца и уверять, что мы с тобой помолвлены?
Меня удивил его гнев и обидело последнее замечание.
— Тебе не следует так громко возмущаться,— заявила я.— Ты вовсе не унизил бы фамилию Картерис, женившись на мне!
Стив вспыхнул.
— Я совеем не это имел в виду, Ли! Ты прекрасно знаешь, что я никогда бы...
— Хватит, глупый!
Я собралась рассказать ему про Грейс, но в этот момент до его плеча дотронулся официант и почтительно сообщил, что какая-то леди срочно просит его к телефону. Я решила, что кто-то из Вентворта хочет поздравить его с днем рождения, но Стив не возвращался минут двадцать, а когда пришел, меня поразила произошедшая с ним перемена: Стив был чем-то страшно расстроен. Он подошел ко мне и сжал мою руку.
— Ли, мне страшно жаль, но я должен немедленно уйти.
Я испугалась.
— Стив, случилось что-то страшное?
— Что-то страшное произойдет, если я сейчас же отсюда не уйду. Ты сумеешь объяснить мое отсутствие другим?
Мне показалось безумием, что Стив, образец вежливости и воспитанности, может, не простившись, бросить своих гостей.
Без всякого основания я связала это с Грейс. И, не удержавшись, спросила:
— Скажи, не имеет ли это отношения к Г рейс?
— К Грейс Хау? Боже праведный, почему ты это предположила?
— Я...
— Послушай, Ли, можешь ли ты оказать мне две услуги? Во-первых, не задавай никаких вопросов. Второе, Христа ради, не обсуждай этого 6 Грейс. От этой девицы у меня и без того уже уйма неприятностей.— Он замолчал, потом добавил с несвойственным ему злым смешком: — В один прекрасный день Грейс Хау дождется того, что ее задушат-.
Не успела я ничего сказать, как он повернулся и стал пробираться между танцующими.
По-моему, мои извинения перед гостями за его неожиданный уход прозвучали неубедительно, но в общем известие было воспринято достаточно благодушно. Меня только спросили, не связаны ли затруднения Стива снова с какой-то женщиной, а если да, то как ее зовут. Короче говоря, кажется, только меня одну огорчило дезертирство нашего хозяина. Это же день рождения Стива, думала я, и без него будет скучно. А я с таким нетерпением ждала этого вечера! Так что я даже была рада, когда пришло время снова идти в «Кембридж» — начинался второй антракт. Элейн, добавившая еще бокал шампанского, была не в состоянии сопровождать меня, поэтому я отправилась одна. Голова моя была занята мыслями о Грейс, и я нетерпеливо разыскивала ее в толпе.