Мумия по соседству
Шрифт:
Только на самой последней странице на одном их блеклых черно-белых снимков я увидел маму в обнимку с каким-то молодым щеголем, который очень смутно походил на моего папу. Узнать его было крайне сложно. Если это всё-таки был он, то уж очень круто отец изменился.
Я взял фотографию из гостиной, где точно они и сравнил её со снимком из альбома.
Ну-у-у, не, это точно не он. Лицо не то, форма ушей другая, глаза какие-то выпуклые…
Через открытую форточку проникал свежий прохладный воздух. Его струя дула как раз мне в лицо и приятно освежала.
Фокус моего внимания тут же сместился. Я подскочил к окну и пытался хоть что-нибудь разглядеть. Но ничего подозрительного не заметил. Переместившись к гостиному окну, я также ничего не увидел.
Показалось, может?
Я вернулся в комнату и пошире открыл форточку. Мне думалось, что так я смогу лучше услышать, что происходит на улице. После чего уселся на прежнее место и положил на ноги третий по счету альбом.
В нём оказались самые старые снимки. Кого-нибудь хотя бы отдаленно похожего на маму с папой я не нашёл. Дойдя до половины альбома, я закрыл его со смесью неудовлетворённости, скуки и какого-то странного подозрения в груди.
Я зевнул. Время было в районе четырёх часов дня. Самое сладкое для дневного сна. К тому же, делать было нечего, а мама придёт вообще не скоро. Да и на улице не было больше ничего интересного.
Сон – это отличная машина времени…
…Каким-то неведомым способом даже через сон я почувствовал, как кто-то на меня смотрит. Я осторожно открыл слипшиеся глаза и увидел силуэт женщины. Она хозяйничала в комнате. Ещё через секунду я понял, что это мама.
– Проснулся? – спросила она.
– А-а-а, да… – ответил я, широко зевнув.
Я сел на кровать и огляделся. Солнце уже не было так высоко и стремилось скрыться за многоэтажками. Форточка была на половину прикрыта, а альбомы я даже не убрал с кровати. Это не осталось незамеченным.
– А чё альбомы тут раскиданы? Фотографии смотрел?
– Да, хотел посмотреть на вас с папой в молодости.
После моей фразы, мама закусила нижнюю губу, отвернулась к окну и зачем-то закрыла форточку. Стало душно.
– А ты почему так рано? – поинтересовался я.
Она повернулась ко мне. Мне показалось, или её глаза стали мокрее? Мама подошла к кровати, взяла альбомы в охапку и поставила их на прежнее место. Я воспользовался этой заминкой и глянул на часы. Было почти шесть часов вечера.
– Пораньше удалось уйти. Сегодня папа придёт… – мама открыла шкаф и посмотрела мне в глаза. – Кстати, что у нас там по продуктам?
– Э, колбасу я доел сегодня, хлеба немного и яиц мало… – вспоминал я.
Что? Папа придёт сегодня? Хм…
– Ты какой-то грустный… Не рад, что отец придёт?
Я быстро накинул одну из своих дежурных улыбок и быстро закивал с широко раскрытыми глазами.
– Конечно рад! Я так соскучился по папе!
Мама закинула голову назад, волосы красиво раскинулись по спине, на лице появилась улыбка. Последние пару дней я не видел,
– Вот и отлично, Игорёша! – она вернула голову в прежнее положение и снова посмотрела в шкаф, опуская туда руку. – Так-с, тогда собирайся в магазин за продуктами. Список я тебе щас напишу.
Ого, походу отец реально придёт. Слишком уж мама готовится к этому.
Я молча сполз с кровати. Сон уже окончательно улетучился, хотя голова немного побаливала. Быстренько освежился в ванной. При её посещении у меня сразу же всплывали неприятные образы из прошлого, поэтому я старался бывать в этой комнате как можно реже, предпочитая умываться на кухне.
Мама тем временем инспектировала свои самые шикарные наряды, параллельно записывая всё, что необходимо купить свободной рукой. Её способность хорошо писать любой из рук меня поражала. Казалось, что это какой-то дар. Возможно, магический. Но она всегда отшучивалась, говоря, что это просто многочисленные тренировки.
На душе было тепло от того, что она так готовится к его приходу, но вспоминая как он целовался с другой незнакомой женщиной, мне становилось больно и слегка жаль маму. Хотелось верить, что он сейчас также суматошно готовится к своему возвращению. Надеюсь, что всё у них будет замечательно и так как раньше.
Я переоделся и ожидал деньги со списком покупок возле входной двери. Страшно не хотелось идти в магазин, но я уже давно смерился с ролью простого посыльного в нашей семье. Тем более сейчас. Однако внутреннее возмущение присутствовало.
Мама вышла из комнаты и протянула мне лист бумаги, вырванный из блокнота, и свернутую в трубочку купюру. Я развернул листочек и увидел крайне примитивно нарисованные продукты, но самое главное – максимально понятные для меня. Быстро пробежав по позициям глазами, я кивнул.
– Всё понятно? – уточнила мама.
Я ещё раз просмотрел весь список и кивнул.
– Вот и хорошо. Сдачу всю домой! Денег и так нет! Понял?
– Да, понял, – разочарованно протянул я.
– Давай, иди побыстрее. Ещё нужно успеть приготовить. Хотя… —она протянула мне ключи, переводя взгляд на настенные часы. – Всё равно уже не успею.
Когда я уже вышел на лестничную клетку, мама спросила:
– А пакет ты взял?
Я вытащил свёрнутый черный целлофановый комок из кармана и продемонстрировал маме. Удовлетворенная, она улыбнулась, затем чмокнула меня в щечку и закрыла дверь.
На улице уже вечерело. Дневной зной спал и стояла приятная теплота. На лавочке возле подъезда сидела привычная компания бабушек-соседок. Они что-то бурно обсуждали. До меня донеслись только обрывки фраз. «Нашли, боже ж ты мой, части!». Но когда я открыл подъездную дверь, они почему-то моментально смолкли. Помня совет матери, я вежливо поздоровался. На меня уставились несколько пар косых взглядов, но в ответ поприветствовали все. Я двинулся дальше, стараясь как можно скорее прошмыгнуть мимо них.