Мумия

Коллинз Макс Аллан

Присев перед сундуком, словно копируя позы бо­гов, Чемберлен принялся разбирать иероглифы. Вне­запно он почувствовал, как его охватила дрожь, а по спине потек холодный пот. Иероглифы рассказали ученому жуткую историю, от которой у того бешено заколотилось сердце и пересохло во рту.

– В чем дело? – спросил Дэниэлс, многозначи­тельно поигрывая револьвером. – Выкладывайте!

Вкрадчивым, четким и даже зловещим голосом, не отрывая взгляда от иероглифов, Чемберлен про­говорил:

– Мне кажется, что

здесь говорится о проклятье... страшном... чудовищном проклятье.

– Проклятье? Да проклятье на мою волосатую зад­ницу! – презрительно фыркнул Дэниэлс. – Лучше скажите, что говорится о сокровищах фараона.

Чемберлен, не поднимаясь на ноги, внимательно всмотрелся в лица этих крутых парней, которые ок­ружили его плотным кольцом, держа в руках факелы и револьверы (за исключением раненого Дэниэлса, ко­торый ограничился только оружием).

– Джентльмены, – начал профессор. – Прошу нас... мы должны соблюдать меры предосторожности и действовать аккуратно, без спешки.

– Послушайте, док, – вступил в разговор Хендерсон. – Мы уже давно поняли, что эти древние хмыри были ребятами сообразительными и находчивыми, способными на всякие пакости. Мы, разумеется, бу­дем вести себя предусмотрительно, не расслабляясь. Но вы тоже перестаньте постоянно запугивать нас сво­ими дикарями.

– Они вовсе не были дикарями, – возразил египто­лог, любовно прикрывая ладонями крышку сундука, словно стараясь уберечь его от своих сообщников. – Они жили в период расцвета великой цивилизации. И все это происходило за тысячи лет до рождения Христа!

– Ну так напишите о них книгу, что ли, – презрительно бросил Дэниэлс, – Но вы так и не ответили: что там говорится о сокровищах?

– Мы находимся на священной земле, джентль­мены... И кто мы такие, чтобы судить о том, чьи цен­ности и чья вера важней: их или наши?

Бернс рассмеялся:

– Тут все очень просто, док. Лично я ценю золото и серебро, а также искренне верю в них.

– То, о чем они предупреждали еще в древние вре­мена, может оказаться действенным и сегодня, – за­метил египтолог.

Бени шагнул вперед, вернее, сделал один крохот­ный шажок в сторону Хендерсона и скромно обратил­ся к нему, опустив голову:

– Послушайтесь его, мой друг. Бени сам жаждет добычи, но при этом мы должны действовать крайне осторожно, быстро и продуманно...

– Да-да, разумеется, – поморщился Хендерсон. – Я все понял. Мы, конечно, преклоняем коле­на и трясемся от благоговейного страха перед этим божком с собачьей мордой. Так сойдет? Ну а теперь вы мне скажете, наконец, что написано на этом сун­дуке?

Чемберлену не понадобилось снова обращаться к иероглифам, чтобы воспроизвести для своих нервных спутников фразу, так напугавшую его самого:

– «Смерть примчится на стремительных крыльях к тому, кто посмеет осквернить данное вместилище».

В

тот же момент откуда-то возник ветер, пронес­шийся мимо маленькой группы людей, чуть не задув их факелы. Этого оказалось достаточно для троих арабов. Они наплевали на оружие американцев и, воздев руки кверху, принялись громко причитать. Потом все трое повернулись и бросились наутек в темноту лабиринта, не переставая бормотать что-то насчет смерти.

– Предрассудки! – сплюнул Бернс.

– Вы так считаете? – удивился египтолог. По-вашему, ветер в подземном помещении – явление обычное?

И все же на троих американцев последние слова доктора произвели некоторое впечатление. Это обра­довало египтолога. Он даже начал надеяться на то, что сумел вразумить их и теперь все пойдет гладко.

– Я предлагаю продолжить наши поиски. Нет смысла навлекать на себя беду, – сказал профес­сор. – Как правильно рассудил наш проводник, нам следует более тщательно исследовать подземный го­род. Мы можем за любым углом обнаружить зал, бит­ком набитый золотом и драгоценными камнями.

– Открывайте ящик, – зарычал Дэниэлс.

– Надпись на этом, как вы выразились, «ящи­ке» свидетельствует о том, что внутри него находит­ся мумия...

– Я полагаю, что здесь мы найдем еще кучу вся­ких мумий, док, – резонно заметил Хендерсон.

– Но это не простая мумия, друзья мои. Этот чело­век описывается как «живой мертвец». И если окон­чательно вернуть его к жизни, то он, приговоренный священным законом, обязан будет воплотить нало­женное на него страшное проклятье.

– Все понятно, – устало кивнул Хендерсон. – Мы будем вести себя тихо и постараемся не возвращать к жизни никаких мертвецов.

– Отрывай ящик, – повторил Дэниэлс.

– И ожившая мумия убьет всех, кто осквернял это вместилище! предупредил Чемберлен. Она поглотит наши органы и жидкости наших тел.

– То есть сожрет, что ли? – переспросил Дэниэлс, едва сдерживая улыбку.

– Боже мой! – покачал головой Хендерсон. Похоже, у него разыгрался аппетит, если он оставался живым, хотя и мертвецом, в течение нескольких ты­сячелетий.

– Пожрав плоть осквернителей, продолжал Чемберлен в отчаянии, – он возродится. Тогда пере­станет он быть живым мертвецом и принесет муки и страдания на Землю.

В тот же миг еще один порыв неизвестно откуда взявшегося ветра пронесся по туннелю, высвистывая что-то жуткое и заставив затрепетать пламя факелов.

– Получается, что мы зря проделали такой тяже­лый путь? – возмутился Хендерсон. – Бени! Тащи сюда свой тощий зад!

Бени, казалось, прилагавший все усилия, чтобы просочиться в каменную стену, нервно улыбнулся и заметил:

– Мне и отсюда все прекрасно видно, спасибо.

– Иди сюда, тебе говорят!

Венгру пришлось подчиниться.