Мундиаль
Шрифт:
— Вообще не беспокоит.
— Это хорошо, — улыбаясь выдохнул врач и похлопал меня по спине. — Но, если начнётся боль, сразу подай мне знак.
Сёмин в «святую-святых» зашёл одним из последних. В руке он держал пачку сигарет. Видимо, перед тем как делать нам «разнос», он решил успокоить свои нервы и выкурить сигарету. Тренер взял свободный стул, прошёл в центр комнаты, молча присел и стал нас разглядывать. Через несколько секунд в раздевалке наступила настолько идеальная тишина, что звук от льющейся из кулера в пластиковый стаканчик воды стал подобен грохочущему водопаду. Это Долматова жажда замучила.
На скулах главного тренера от недовольства нашими действиями играли желваки, но он по-прежнему молча
— Надеюсь, вы больше не облажаетесь? — он встал со стула и обратился к Долматову. — Васильевич, пойдём лучше ещё покурим.
На выходе он обернулся и подмигнул мне. Ну, это и понятно, всё-таки два гола забил. Когда тренеры покинули раздевалку, первым не выдержал Вася Березуцкий.
— Лучше бы он на нас наорал.
— Парни, хватит грузиться, — подвёл итоги капитан команды. — Счёт в нашу в пользу. Выходим на поле и продолжаем давить соперника. Они сейчас кинутся отыгрываться, вот мы их и подловим на контратаке. Плюс, не забываем работать на Саню Графа. У него, как и всегда, с реализацией всё в порядке.
Дальше завязалось обсуждение наших действий на поле. Защитники обговаривали и решали свои проблемы, а группа атаки — свои. На второй тайм мы вышли ну очень мотивированными. В отличие от украинцев, мы вели в счёте и нам было гораздо легче выстраивать свою тактику на игру. Ведь бежать вперёд сломя голову, мы уж точно не планировали.
Все действия соперника были вполне ожидаемы, так как вся игра украинцев строилась на атакующих действиях Андрея Шевченко. Но всё, что он пытался делать, мы грамотно пресекали. К середине тайма украинцы бросились в атаку чуть ли не всей командой. Что только они не предпринимали — били издали, делали навесы и прострелы, даже врывались в штрафную и симулировали нарушение правил, картинно падая на газон и корчась от боли. Но всё напрасно.
Теперь все основные игровые моменты проходили в середине поля. Я, как мог, брал игру на себя. Прорывался к воротам и по флангу, и по центру, даже менялся флангами с Аршавиным. Пару раз мы могли их даже наказать. Один раз я с Кержаковым убежал в контратаку, в которой мы имели реальный шанс увеличить счёт. Однако, после моей передачи, Саня пробил слишком сильно и мяч ушёл выше ворот. А в другом эпизоде Владиславу Ващуку пришлось фолить на Павлюченко, который вышел практически один на один с Шовковским. За это защитник киевского «Динамо», на мой взгляд, должен был получать прямую красную карточку, но мексиканец решил иначе, ограничившись только штрафным ударом и «горчичником». Я опять грустно улыбнулся и демонстративно пожал плечами на камеру.
На семидесятой минуте у нас произошла первая замена. Вместо Ромки Павлюченко на поле вышел рвущийся в бой Дмитрий Лоськов. В следующей паузе Олег Блохин сделал двойную замену, меняя одного защитника на атакующего игрока. Ого! Да украинцы решили идти ва-банк. Наша игра со стороны, возможно, выглядела не очень привлекательно, но мы играли строго по счёту. Рисковать и играть в открытый футбол не хотелось. На кону был четвертьфинал.
В одном из эпизодов травму получает Юра Жирков, которому въехал шипами в ногу, вышедший на замену Артём Милевский. Так как в этом эпизоде я находился рядом, то точно видел, что украинский нападающий целенаправленно нанёс травму нашему защитнику. Пока медики на газоне оказывали помощь Юре, главный арбитр матча совещался со своим помощником. А потом у меня даже челюсть упала — мексиканец предъявил Милевскому всего лишь жёлтую карточку. Краем глаза заметил, что в этот раз камера целенаправленно снимала мою реакцию. Видимо, понравились
Прозвучал свисток арбитра, и мы неторопясь начали позиционную атаку. Украинцы начали усиленно нас прессинговать. Женя Алдонин неким чудом увидел на чужой половине поля свободную зону. Не долго думая, он сделал туда диагональную передачу. Первым на мяче оказался Аршавин. Андрей ускоряется и, пройдя между защитниками, прокинул мяч дальше на Кержакова. Саня ворвался в штрафную, сделал ложный замах. Ващук, пытаясь помешать, банально поскользнулся на газоне, а «Керж» мягко навешивает на дальнюю штангу. Быстро оценив, что до ворот около пяти-шести метров, я подстраиваюсь под удар. Но в последний момент вижу, что на меня несётся Несмачный. Пытаюсь изо всех сил успеть дотянуться до мяча и пробить головой по воротам. Ускоряюсь и бью по мячу.
— Только не по второй коронке, — проносится в голове и тут же получаю сильнейший удар бутсой по левой руке, в область предплечья. Боль такая, что я не выдерживаю и ору во весь голос. В это же время Шовковский, пытаясь спастись от гола, перемещается в угол ворот и выставляет в сторону руки, но мяч отскакивает от газона и послушно заныривает в «калитку». Гол! 3:1.
Теперь мы точно победу не упустим. Я поднимаюсь с газона и несусь к трибуне, где прыгают, кричат и обнимаются Лена, полковник и другие наши болельщики. Подбегаю и правой рукой козыряю Александрову, который просто сходит с ума от счастья. А как же ещё? Ведь мечта полковника сбывается! Мы тихой сапой движемся к финалу. Делаю в камеру сначала десять пальцев, а потом и ещё один. Хотел ещё сделать сердечко Лене, но был снесён своей командой. Парни орали не хуже болельщиков. Кто-то из ребят сжал моё левое предплечье и я тут же почувствовал сильную боль.
— Господи, только не перелом или трещина, — молюсь я. Мне кровь из носа, но нужно быть на игре с Италией.
Когда сокомандники отступили от меня, то, первым делом, повращал левой кистью и успокоился — при движении рука почти не болела. Значит, перелома нет. Но, на всякий случай, побежал к медикам. Пускай осмотрят, лишним это точно не будет. Андрей Викентьевич подхватился, как укушенный пчелой. Осторожно ощупал предплечье, которое было очень горячим, пульсировало и прямо на глазах наливалась гематомой. Он обработал руку заморозкой и предложил мне замену, но я отказался.
— Сань, может, всё же заменишься? — настаивал обеспокоенный Бородюк.
— Генрихович, да нормально всё. Бегать же не мешает, — отмахнулся я здоровой рукой и стал ждать на бровке наступление паузы в игре.
Кстати, за удар меня по руке Несмачный получил жёлтую карточку. Минут через пять в центре поля я был атакован Калиниченко. При этом я неудачно упал на левую руку. От боли даже слёзы на глазах выступили. После этого момента тренерский штаб рисковать моим здоровьем не стал. Произошла замена. На поле вышел Билялетдинов. Мой уход с поля сопровождался бурными аплодисментами и выкриками моей фамилии.
Игра продолжилась. Вадим ещё раз посгибал-покрутил мою руку и приложил к ней мешочек со льдом. Сидевший рядом Бородюк предложил мне бутылку воды. Отказываться я не стал и жадно присосался к горлышку. В этот момент трибуны заорали с такой силой, что я от неожиданности даже испугался. Гол что ли наши забили? Но увидев сорвавшихся с мест наших врачей понял, что кто-то получил травму.
— Серёга, что случилось? — обратился я к Овчинникову, так как не видел этот момент.
— Чё-чё! Плохо всё! — игнорируя меня, злобно сплюнул голкипер и, встав с кресла, направился к бровке.