Мурмурация
Шрифт:
Впрочем, Лена была ей даже благодарна. Сама она спорить с бабой Нюрой не решалась, а высказать хотелось. Ладно хоть Аня еще не знает, на кого напала.
– Ну и с каких пор нормальный врач не может сам вылечить, а, стрекозявка? – бабка снова сплюнула в корзину. – Мне мазь прописывал и уколы терапевт в городе и нечего тут всяких ревматологов приматывать!
– Так и пошли бы к терапевту, баб Нюр, – не удержалась и Лена.
– Так к терапевту талончик надо брать, утром ехать, а у меня ноги болят! – и баба Нюра снова сплюнула после тирады и уставилась вперед,
– Баб Нюр, – Лена старалась удержаться от смеха, она знала, что даже одна улыбка приведет к тому, что её родителям выдадут такую версию событий, что ужаснулся бы даже Шекспир. – я ведь знаю, где вы грибы собираете.
– Знаешь и молчи, знает она, – буркнула старуха.
– Баб Нюр, туда идти пять километров, да еще через реку перебираться, и обратно столько же, – с серьезным лицом продолжила Лена. – А вы в четыре утра выходите.
– И что ты этим хочешь сказать? – бабка резко обернулась и с подозрением уставилась на Лену.
– Мне бы в вашем возрасте ваше здоровье, баба Нюра, – закончила Лена с каменным лицом и больно наступила на ногу хихикающей Ане.
– Да ну вас, неслухи, – бабка обиженно отвернулась.
Они уже почти доехали до города, когда до Ани дошло то, что Лена знала с самого начала.
– Ой, так вы грибы продавать везете? – спросила Аня.
– Да, а что, купить хочешь? – голос бабки тут же изменился, стал ласковым. – Покупай, внучка, не думай даже. Грибы отличные, один к одному.
Лена проследила за взглядом Ани на не раз оплеванные грибы, потом посмотрела на её медленно багровеющее лицо, и поспешно вскочила.
– Мы тут выходим, дядь Вася, остановите!
Едва автобус отъехал, Аня расхохоталась так, что чуть не упала на дорогу. Лена тоже рассмеялась, наконец-то перестав сдерживаться.
– Ты права, в поселке много странных людей, – отсмеявшись, призналась Аня. – И что, её грибы покупают?
– Разумеется, – Лена поправила сумку и посмотрела на время. – Ладно, теперь придется пройтись, но поверь, если бы мы заржали так там, просто проклятием бы не ограничились. Баба Нюра такой человек, с которым лучше держать хотя бы нейтралитет.
– Поняла, – всё еще посмеиваясь, Аня огляделась. – А мы где?
– Это частный сектор, он как бы обтекает город с запада, с востока железная дорога, завод и всё такое, а сюда город разросся такими вот домиками. На самом деле идти не особо долго, так что ты не переживай. Зато к школе подойдем с необычной стороны.
– Я не переживаю, – Аня и правда выглядела веселее, чем с утра, и Лена облегченно вздохнула.
В городе они успели пройти мимо школы, купить наушники для Лены, полакомиться мороженым с сиропом в кафешке, посидели в сквере, а напоследок зашли в гастроном и приобрели несколько пачек замороженных пицц и блинчиков с начинкой для Ани. Похоже, Аня с отцом не особо любили готовить. Впрочем, Лену это не касалось.
Она на протяжении дня думала лишь о том, чтобы не забыть имя и фамилию. Оказавшись вечером дома, Лена первым делом открыла ноутбук, щелкнула по
Впрочем, на кое-что и она годилась. Лена посмотрела в профиле номер школы и город, а потом методично просмотрела всех друзей умершего мальчишки. Она почти не надеялась на везение, может, поэтому ей всё-таки повезло.
– Алиса Семенчук, – пробормотала она, разглядывая заблуренную как было модно несколько лет назад, фотографию на аватарке. Разглядеть, что на ней именно Анна, было непросто, но Лена точно чувствовала, что не ошиблась. – Что же, Алиса. Теперь я знаю, кто ты и откуда.
8 глава
Тот же самый день для Ани начался и закончился куда менее радужно, чем для Лены. Даже гулять она отправилась без особого желания, лишь потому, что сидеть дома и ждать… чего она могла ждать? Лена спросила за день до этого, мучительно подбирая тему для разговора, кем она сама хочет стать.
Вот Лена хотела быть врачом. Она отлично учила биологию и химию, пожаловалась на то, что только некий Платон обставляет её на олимпиаде. Учила потихоньку самостоятельно латынь, читала нужные книги. А что Аня? С некоторых лет Аня хотела только одного. Выжить.
Началось всё раньше, задолго до смерти родителей. Но насколько всё серьезно, она поняла лишь, когда это коснулось её напрямую. Аня смутно помнила, что было до смерти родителей. Кажется, серьезно пострадал кто-то из её друзей. Её память исторгала эту информацию, и она уже смутно помнила лицо этого парня. Психолог говорила, что это нормально, она пережила душевную травму, когда нашла его тело. И пусть Аня очень хотела излечиться, даже психологу она не рассказала, что травму ей нанесло вовсе не это, а то, что она видела склонившегося над Сережкой черного человека. Он ушел, едва Аня заметила его, а Сережка – и она сейчас это помнила четко, он был еще жив, когда Аня подошла.
Стоило вызвать скорую и полицию, но она испугалась. И вспомнила об этом четко и ясно только сейчас, под монотонную трескотню Лены.
– Сережа Высин, – произнесла она вслух.
– Чего? – Лена выглядела обиженной. – Это кто?
Пришлось поскорее сменить тему, но теперь в голове всё сильнее и сильнее разворачивалось то, что было там скрыто. Выходило, что она сама была виновата в смерти родителей. Это она увидела черного человека слишком близко. Она дала ему заметить себя, за что поплатились её родители.