Mushoku Tensei: Крестьянин с копьем

Петров Виталий Владимирович

empty-line/>

* * *

Железная карточка гильдии лежала в моей ладони, холодная и лёгкая, как кусок давно забытого прошлого. Я снова и снова переворачивал её в пальцах, не в силах оторвать взгляд. Металл тускло поблёскивал в свете ближайших фонарей, как будто пытался скрыть что-то, о чём я не догадывался. На гладкой поверхности вырезаны строки:

Имя: Эрик Богдан

Пол: Мужской

Раса: Мигурд (полукровка)

Возраст: 17

Профессия: Воин

Рейтинг: S

Группа: Пик Адекватности (A)

Имя

«Эрик» не вызвало у меня ни малейшего удивления — это было моё имя, с ним я жил и привык. Но фамилия «Богдан»… Она звучала очень странно, даже неуместно, будто пришла из далёкого прошлого, наполненного забытыми мелодиями, которые когда-то играли на старой лютне, но теперь вспоминались лишь обрывками. Помню, мудрец изредка называл меня так, играя в карты с воображаемыми друзьями или когда меня учил, но он был известен своей способностью раздавать прозвища так же легко, как другие раздают советы. Вполне вероятно, что он моё настоящее имя даже не запоминал никогда. Но увидеть одно из прозвищ в качестве фамилии выгравированным на железной карточке гильдии — это уже было что-то другое. Как она сюда попала?

Я стоял у въезда, слегка сутулясь под весом мешка на плече, в одной руке держал железную карточку гильдии, взгляд всё ещё прикован к выгравированным на ней строчкам. Фамилия «Богдан» казалась чем-то далеким, словно эхо прошлого, но чем больше я пытался вспомнить её происхождение, тем сильнее ощущал, как память ускользает.

Вдруг послышались шаги, и я поднял голову. Гислен наконец прошла через проверку и направлялась ко мне, явно недовольная задержкой. Её остановили на несколько минут дольше обычного — стражники, похоже, посматривали на неё с предвзятостью из-за расы, несмотря на карточку авантюриста. На её лице читалась усталость и раздражение.

— Ты чего застыл? — бросила она, убирая свою карточку в карман. Она слегка подняла голову, защищаясь от холодного ветра, и её волосы развевались, как флаг. — Милишион может казаться впечатляющим ночью, но внутри — самый обычный город, — сказала она равнодушно. — Так что не впечатляйся слишком.

— Хах, как скажешь, — усмехнулся я, но холодный металл карточки продолжал отдаваться тяжестью в руке. Вглядываясь в выгравированное имя, я не сдержался и спросил. — Гислен, а тебе что-то говорит фамилия… «Богдан»?

Она на миг замерла, взглянула на меня с лёгким удивлением, а затем пожала плечами.

— Ну, мне ничего не говорит. Знаешь, о таких вещах, как фамилия, обычно не рассказывают и не обсуждают в наших кругах, а ты тем более ничего не говорил, — ответила она, словно пытаясь припомнить. — Ты её почти никогда вслух не называл, ограничиваясь только именем, а вот Пол любил иногда дразнить тебя, специально Богданом называя, за что получал от тебя. Он находил в этом какую-то шутку, которые только вы двое понимали, но не остальные.

Я кивнул, наконец убирая карточку в карман.

Все вопросы о прошлом решил оставить на потом и сосредоточился на том, что окружало нас здесь и сейчас. Ночь поглотила город, окутав его мягкими, но тревожными тенями. Свет уличных фонарей не разгонял тьму, а словно подчёркивал её присутствие, создавая контрасты. Тусклые огоньки плавали над тихими каналами, которые пересекали улицы, отражая серебристые отблески звездного неба. Небо над Милишионом было кристально чистым, словно

его специально отмыли к ночи, и теперь миллиарды звёзд сверкали так ярко, что казалось, будто стоит протянуть руку — и можно будет коснуться одной из них.

Мы вошли в город через район Искателей Приключений — огромный квартал, где каждое здание дышало опасностью и духом приключений. В ночи он выглядел иначе, чем днём, более суровым и загадочным. Темные силуэты таверн с потрёпанными вывесками приглушённо светились изнутри тёплым светом, обещая уставшим авантюристам еду, выпивку и кров. Витрины оружейных лавок оставались открытыми даже в столь поздний час, демонстрируя экзотические товары: блестящие мечи, топоры с выгравированными узорами и доспехи, принесённые из дальних земель. В свете фонарей казалось, что оружие едва заметно поблёскивало, маня тех, кто искал себе новое орудие для подвигов или войны.

Фонтаны, стоящий посреди небольших площадей, выглядели величественно даже ночью. Их вода текла в такт спокойному ветру, разбрасывая серебристые капли, которые искрились под светом луны. Фигуры, венчающие городские фонтаны, были едва различимы в полумраке, но их грациозные очертания придавали площади ощущение тайны и древности.

Недавние слова Гислен о том, что попытка пройти через другие районы привела бы к долгим допросам и проверкам, теперь казались особенно справедливыми. Район Искателей был бесспорно проще и быстрее, и я не мог не улыбнуться, хоть и едва заметно, следуя за ней. Гислен шла впереди с привычной уверенностью, её хвост едва заметно качался в такт шагам, а кошачий глаз внимательно следил за тем, что происходит вокруг. Она двигалась грациозно, но твёрдо, как всегда. Ночной Милишион был не тем местом, где можно расслабиться, даже если тишина улиц и приглушённые разговоры создавали иллюзию покоя.

Таверны оживали в ночи: из одной, мимо которой мы проходили, раздавался громкий хохот и звон кружек — авантюристы праздновали свои победы или просто пили, чтобы забыть неудачи. Несколько полупьяных мужчин стояли у двери, громко споря о награде за последнюю вылазку. Их смех, кажется, раздавался на весь квартал. Витрины оружейных магазинов сверкали, даже в это время, предлагая на выбор блестящие мечи, доспехи и редкие артефакты, чьи металлические поверхности отбрасывали слабый свет, отражая отблески луны и фонарей. Один меч привлёк моё внимание: его длинное лезвие было украшено тонкими узорами, а эфес — позолочен, он выглядел так, будто уже пережил множество битв и хранил в себе тайны своего прошлого владельца.

Но даже среди этой кажущейся ночной безмятежности вокруг ощущалась скрытая угроза. Из тени одного из домов я уловил взгляд человека, сидевшего, плотно сжимая рукоять кинжала. В такие моменты становилось ясно, что этот город живёт своей, особой жизнью, полной опасностей и возможностей, о которых не каждый прохожий знает или догадывается.

Торговцы ещё не до конца закрыли свои лавки, убирая оставшийся товар в сундуки и переговариваясь между собой. В воздухе витали отдалённые ароматы жареного мяса и приправ, словно последние следы дневной суеты ещё не оставили эти улицы. Конюхи проверяли упряжки, их быстрые шаги гулко отражались от мокрой брусчатки, оставляя позади влажные следы от копыт. Фонари вдалеке мерцали, словно пытались пробиться сквозь сгущающуюся тьму, но им это не удавалось.