Mushoku Tensei: Крестьянин с копьем
Шрифт:
Впрочем, пейзаж вокруг был живописным, и я просто наслаждался красотами: просторные зелёные равнины, пересекаемые редкими рощами, синие вершины гор виднелись вдали. Тёплый ветер наполнял воздух ароматами трав и цветов, но моя голова была занята совсем другим. Я продолжал выбивать из эльфийки крупицы искренности. Пока мы шагали по этим чудным просторам Милиса, я методично пытался выбить из Элинализ чистосердечное признание.
Она пыталась увильнуть, меняла темы, но я не намерен был отступать. Мне нужна была честность. Без этого я не мог бы спокойно идти дальше и обсуждать что-либо ещё — не только по этой дороге, но и в наших странствиях вместе.
— Неужели тебе самому это ещё не надоело? — буркнула Элинализ, сверля меня одновременно недовольным и виноватым
— Нисколько, — отозвался я беззаботно, даже не взглянув на неё. — Ты в гостинице прогревала меня с чувством и упорством, так что теперь моя очередь. Давай, ещё раз, но на этот раз постарайся вложить больше искренности, чтобы я наконец точно поверил. Начинай.
Эльфийка тяжело вздохнула, закатив глаза, как будто я только что предложил ей сделать что-то невероятно трудное. Она скрестила руки на груди, обдумывая свои слова, но, в конце концов, деваться ей было некуда.
— Ладно… — протянула она с видимой неохотой, сделав драматическую паузу. Затем поравнялась со мной и выпрямилась, словно собираясь произнести что-то очень важное. — Я искренне прошу прощения за то, что я конченная шлюха, которая уже давно привыкла к постоянному сексу с разными мужчинами и не видит в этом ничего плохого.
Её голос дрогнул на секунду, но она продолжила:
— Я поступила как полная идиотка и дура, когда не удостоверилась в твоём стабильном состоянии, прежде чем уйти трахаться не пойми с кем. У меня не было на это никакой веской причины, кроме желания грубого, дикого секса где-то в лесу. Повела себя, как последняя сука во время течки. И я это прекрасно понимаю.
Она опустила взгляд, явно стараясь избежать моего осуждающего взгляда, но я продолжал идти, молча поглядывая на неё, ожидая продолжения.
— Да, такие привычки и этот образ жизни… Всё это — последствия проклятия. Оно сделало меня такой. Но я могла бы себя перебороть. В этот раз точно могла бы. Но я не стала.
Её слова стали тише, и в них появилось что-то похожее на искренность.
— Эрик, прошу, прости меня. Я знаю, что после случившегося мои слова ничего не значат. Они даже не стоят каменной монеты и звучат лицемерно. Поэтому я прошу тебя позволить моим будущим поступкам доказать, что я могу исправиться. Позволь мне очистить своё имя.
Она сделала паузу, но затем, будто боясь, что я её перебью, добавила:
— Клянусь, я тебя больше не подведу. А если окажется, что я всё-таки лгу…
Её голос стал тише, а взгляд вновь устремился вниз.
— Можешь сам взять меня и трахнуть, как хочешь, чтобы я…
— Достаточно, — оборвал я её резко, подняв руку.
Она замолчала, но в её взгляде мелькнуло что-то вроде вызова, смешанного с лёгким смущением.
— Я не уверен, что хотел услышать именно это, но это уже больше похоже на искренность с полным пониманием произошедшего… — выдохнул я, слегка улыбнувшись, но в голосе всё равно ощущалась тень разочарования. — Ладно, хоть я и потерял пару дней, в чём приятного мало, но действительно плохих вещей не произошло… Впрочем, вид тех охотников всё-таки нанёс мне моральную травму. Вот скажи честно, как можно вообще сношаться с такими уродами? — сказал я, с долей недоумения, ощущая лёгкий интерес ещё с лагеря. — Гоблины и то симпатичней будут, разве нет?
— Ха-ха! — рассмеялась Гислен, идущая чуть впереди с небольшой сумкой на плече.
Лёгкий, беззаботный смех, словно я только что сказал что-то по-настоящему забавное. Она шла впереди, покачивая сумкой на плече, её движение было лёгким и уверенным, как всегда.
— Эрик, я не думаю, что смогу объяснить такие вещи простыми словами, кроме как сказать, что я просто шлюха, — голос Элинализ звучал неожиданно откровенно, без признаков игривости. Она прищурила глаза, как бы призывая меня слушать серьёзно, а не пытаться понять её сквозь покровы иронии. — Ну, я серьёзно. Главное в этом деле — удовольствие и удовлетворение, как физическое, так и психологическое. Определённые границы, конечно, у меня есть, но те ребята в лесу были очень даже милыми…
— Эх, — вздохнул я, обдумывая её слова и вспоминая тех
Я закрыл глаза на мгновение, чтобы избавиться от навязчивых мыслей. Мудрец и то поприличней выглядел, когда помоется.
— Ну не вздыхай так, — буркнула она, будто наигранно раздражённо.
В её голосе не было зла, скорее всё это прозвучало как привычная реакция, от которой я уже не удивлялся. Она легко толкнула плечом воздух, словно пытаясь отогнать лишние мысли.
— Ты знаешь, что всё это не важно.
— Ладно. Я понял, что этой темы в принципе касаться не хочу, — уверенно сказал я, пробуя вернуться к более привычному руслу. — Поэтому давай-ка вернёмся к обсуждению того, что вообще произошло со мной?
Она прижала сумку к бедру, на миг задумавшись, а потом её взгляд стал чётким и сосредоточенным, как у профессионала, который объясняет что-то важное.
— По неизвестной причине ты провёл в состоянии бессознательности дольше положенного, несмотря на самые минимальные дозировки раствора. Оказалось, работать с сознанием мигурда, хоть и полукровки, не так-то просто, мягко скажем. Из-за этого действие зелья окончательно завершилось только сейчас, спустя пару дней, а не через десять минут, как это должно было быть, — объясняла она. — Нет, по факту, ты вроде бы и очнулся, но не полностью. Просто представь себе обычного человека, но абсолютно неразговорчивого, хмурого, витающего в облаках — это то, чем ты был последние два дня. Сначала я пыталась привести тебя в чувства, а потом решила оставить тебя в покое, дать время на восстановление. Ты, вроде бы, двигался и действовал как обычно, но в редких словах проскальзывали вещи, которые человек, потерявший память, точно не мог бы знать. Но ты был на моём постоянном контроле, и только сегодня я дала вам с Гислен побыть немного наедине, а себе дала время немного сбросить напряжение и стресс, накопившийся за эти дни. И да, я признаю, что момент выбран весьма неудачный, за что ещё раз прошу прошения.
— Может, мне ещё и спасибо тебе сказать? — немного посмеиваясь, я оглядел её, пытаясь разрядить атмосферу.
— К слову, стоило бы! — хмыкнула Элинализ. Ее алые глаза сверкнули, и на мгновение мне показалось, что в них мелькнула тень самой твердой решимости. — Потому что со мной сейчас говорит явно не деревенский парень лет тринадцати, а вполне взрослый мигурд-авантюрист. И говорит так, словно и не терял ничего…
— Минуточку, а вот не нужно притягивать — если я не задумываюсь об этом, я веду себя так, как до потери памяти. Это ещё с первого дня стало ясно. Сейчас я просто не сдерживаю себя имеющейся памятью и ощущениями прошлого, вот и получается, что веду себя так дерзко и прямо, — легко ответил я, ухмыляясь. — Да, с одной стороны, немного непривычно. Я осознанно ещё ни разу не угрожал людям, копьём не махал и не обсуждал тему сношений с древней эльфийской… «авантюристкой». Но какого-то неприятия нет, наоборот — словно всё идёт так, как и должно идти. В целом, как я уже говорил, я стараюсь об этом вообще не думать, просто отдавшись чувствам и инстинктам — они в отличие от меня ничего не забыли.
— Ну, знаешь ли, я не такая уж и древняя «авантюристка», — Элинализ слегка приподняла бровь, хмыкая.
— Да неужели?
— Да-да, не удивляйся, — продолжила она, но быстро перешла на серьёзный лад. — Но если говорить серьёзно, то определённые успехи у нас всё же есть. Как минимум, мы точно узнали, что какая-то часть воспоминаний в твоей бедной голове ещё хранится, но отброшена она куда-то на самый край сознания. О таком я слышала и даже встречала пару раз людей с такой же проблемой. То есть, просто сидя на месте в том же Милишионе, она сама по себе не вернётся, даже если опробовать все возможные зелья и магию. Наоборот, время в данном случае играет против нас. Пока ещё рана, нанесённая тем взрывом, свежа, а какая-то уцелевшая часть воспоминаний всё ещё витает где-то на краю сознания, как пыль в пустой комнате. И эту пыль нам нужно как можно быстрее «поймать». И в этом деле могут помочь рассказы о прошлом, знаковые места и похожие ситуации, как, например, та, что произошла вот совсем недавно.