Муссон
Шрифт:
Когда Фунди наконец умолк, Том попробовал уговорить его продолжить, но тот с достоинством отказался.
— Завтра нас ждет долгий утомительный путь, теперь пора отдыхать. Я поучу тебя еще, когда мы пойдем по следу.
Том лежал без сна, пока луна почти не завершила свой круг по небу: слишком он был взбудоражен.
Закрывая глаза, он мысленно видел свою добычу. Он никогда не встречал живого слона, но видел сотни слоновьих бивней на рынках островов Пряностей и то и дело вспоминал пару мощных бивней, которые его отец купил у консула Грея на Занзибаре и которые сейчас
— Я убью такого же зверя, — пообещал он себе и за час до рассвета уснул так крепко, что Аболи пришлось трясти его, чтобы разбудить.
Том оставил двух человек охранять шлюпки, и с первыми холодными лучами рассвета они двинулись по слоновьей тропе вдоль берега.
Как и обещал Аболи, разглядеть след не составляло труда, и вперед продвигались быстро. Когда рассвело, пошли еще быстрее, минуя деревья с ободранной корой и сорванными ветками. Лесную почву усеивали огромные груды желтого навоза; стаи обезьян и коричневых, похожих на куропаток диких птиц рылись в нем в поисках непереваренных семян и плодов.
— Вот! — Аболи показал на одну из груд. — Это помет очень старого самца, у него должны быть тяжелые бивни. Бивень не перестает расти до самой смерти слона.
— Как ты отличаешь этот помет от помета молодого животного? — спросил Том.
— Старик не может правильно переваривать пищу. — Аболи пальцами ноги ковырнул груду. — Видишь, ветки целые, листья на них не тронуты. А вот орехи слоновьей пальмы, и на косточке еще половина мякоти.
Том обдумывал вновь полученные сведения об охоте на слонов.
К исходу утра они добрались до места, где стадо повернуло от ручья на запад, к холмам.
Здесь оно пересекло участок, на котором поверхность была покрыта мелкой как пудра пылью.
Следы слоновьих ног на ней были настолько отчетливыми, что сохранились все морщинки и трещины.
Аболи показал на цепочку отпечатков.
— Вот след большого самца. Видишь, какого размера отпечатки? Передняя нога круглая, задняя более овальная. — Аболи приложил к отпечатку руку, используя ее от кончиков пальцев до локтя как измерительную линейку. — Такая длина означает, что это самец. Видишь, какие гладкие и потертые у него ступни? Он очень старый. Если его бивни не сломаны или не сточились, на этого зверя стоит поохотиться.
Они пересекли первую гряду холмов, и в роскошной долине за ней Аболи и Фунди определили, что стадо здесь кормилось и отдыхало в предыдущую ночь.
— Мы выиграли много часов! — возбужденно воскликнул Фунди. — Они недалеко.
Но в этот день Тому предстояло узнать, что у них с Фунди разные представления о расстоянии. К ночи они все еще шли по следу, а Фунди продолжал уверять, что слоны впереди совсем близко.
Все белые в экспедиции страшно устали: моряки не привыкли пешком преодолевать такие расстояния на суше. У них едва хватило сил проглотить сухарь, немного сушеного мяса и запить водой, прежде чем они уснули на твердой земле.
На следующее утро, еще затемно, они вновь устремились за стадом. Вскоре по следу стало ясно, что большая часть вчерашнего выигрыша во времени пропала, потому что, пока они спали,
— Близко! Мы совсем близко! — радостно улыбался Фунди, и позади оставались все новые изнурительные мили. К этому времени мехи с водой почти опустели, и Тому пришлось предупредить моряков, чтобы не пили без разрешения. Вокруг голов вились облака маленьких черных мушек, заползавших в уши, глаза и ноздри. Солнце било словно молотом и отражалось в каменистой поверхности. Острые шипы впивались в ноги, рвали одежду и оставляли кровавые царапины на коже.
Наконец они нашли место, где стадо провело много часов в полоске густого леса; слоны отдыхали, катались в пыли и обламывали ветки, прежде чем двинуться дальше, и тут охотники впервые по-настоящему приблизились к добыче.
Аболи показал Тому, что слоновий помет еще не успел высохнуть, и когда Том сунул в него палец, он почувствовал остаток телесного тепла. Над теплыми грудами в поисках влаги вились тучи пестрых бабочек. С новыми силами охотники ускорили шаг и поднялись на вторую гряду холмов.
На скалистых склонах росли необычные деревья с раздутыми стволами и кроной из безлистых ветвей в пятидесяти футах над землей.
У подножия такого огромного дерева грудой лежали мохнатые стручки. Аболи раскрыл один: внутри, в мягкой желтой сердцевине, оказались черные семена.
— Пососи эти семена, — сказал Аболи. — Приятная кислинка наполнит твой рот слюной и умерит жажду.
Вереница охотников, отягощенных оружием и водяными мехами, брела на холм. Не успев добраться до вершины, все подняли головы: до них в горячем воздухе донесся жутковатый звук, далекий, но будоражащий, как призыв боевой трубы. Хотя Том никогда раньше его не слышал, он сразу понял, что это.
Он приказал колонне остановиться под вершиной.
Большинство охотников устало опустились на землю. Сам Том, Аболи и Фунди поползли вверх, к линии неба. Скрываясь за стволом дерева, они посмотрели на долину внизу, и сердце Тома заметалось в груди, как пойманный зверь.
Внизу под ними по всей долине протянулась цепочка блестящих зеленых прудов, каждый окружали заросли тростника и тенистые деревья. Вокруг прудов собралось стадо слонов; несколько больших животных стояли в тени, обмахиваясь ушами, которые казались Тому широкими, как грот на «Ласточке».
Другие расположились на песчаных желтых берегах — они опускали хоботы в зеленую воду и втягивали огромные количества воды, потом просовывали хоботы в пасть и с шумом, как мощная, большая корабельная помпа, выливали воду в горло.
Слоны помоложе забрались в воду. Они прыгали и плескались, как озорные дети, хоботами взбивали воду добела, трясли большими головами и хлопали ушами. Их мокрые, черные от влаги тела блестели. Некоторые ложились на бок, совершенно исчезая под поверхностью, так что над водой, как морская змея, извивался только хобот.