Мутные воды Китежа
Шрифт:
— Мы найдем его, — пообещал Альвиан, проклиная себя за некстати загоревшуюся в душе нежность.
Они знали друг друга с Вестой совсем немного, но жаркая влюбленность росла все сильнее. И лучше бы Альвиану Рейту погасить ее быстрее, пока помощник не найден живым и невредимым. Потом бороться с собой станет больнее. Прерывисто вздохнув, он решительно шагнул в коридор — темный, пустой, зловеще отдающую сыростью, резко повернулся вокруг себя и очутился прямо в центре Москвы.
Но в этом городе никто не ждал посланников из Чарослова. Он обошел несколько домов, сверяясь с адресами в чарнете. Здесь
Альвиан чаропортировал около гостиницы, чтобы не напугать случайно персонал. Неподалеку от главного входа, между двумя высокими сугробами, кто-то поставил голубой автобус с зарешеченными окнами. Возле лобового стекла красовалась маленькая надпись: «Служба антимагии».
У Альвиана пересохло во рту. Он с тоской посмотрел на безоблачное голубое небо, на россыпь красных и белых многоэтажек вокруг, на сверкающий снег, не желая в глубине души прощаться с этим, а потом сжал кулаки и повернулся вокруг своей оси два раза. Резко, быстро и без перерыва. «К Весте!» — билась в голове необходимая мысль, а горло сдавливало тяжелой рукой удушье. Побочное действие слишком частой чаропортации. В голове у Альвиана загудела, потемнело перед глазами, невидимая воронка воздуха подхватила его, подбросила, будто тряпичную куклу, а потом тяжело бросила на твердый пол.
Кажется, рядом знакомо вскрикнула от испуга девушка. Кто-то зашуршал бумагами. Тяжело дыша и хватая ртом воздух, Альвиан лежал на коричневом линолеуме и безнадежно смотрел на три пары мужских форменных сапог.
— Здравствуйте, гражданин Рейт. Лейтенант Норин из антимагической службы, — сказал с удовольствием чей-то мерзкий голос. — Мы надеялись, что вы придете, но не думали, что скоро.
Встав, Альвиан понял, что немного тряхнул голову. Ничего, ерунда.
Невысокий молодой человек тридцати лет на вид, был одет в полицейскую форму с зеленой нашивкой дятла и смотрел на Альвиана в упор, с немой насмешкой. Еще двое за его спиной выбрасывали из распахнутого темного шкафа немногочисленную одежду Весты.
Сама Веста сидела на застеленной кровати, выпрямив спину, положив руки на колени и глядя на происходящее как можно спокойнее, но в зеленых глазах плескался испуг.
Он опоздал и попался. Бросил ее одну. Дурак.
— Откуда вы знаете? — хриплый голос плохо слушался.
— Мы знаем все о магах. А также о том, что вы перемещались по разным городам и поселкам. Предупреждаете о наших визитах колдунов, — продолжал говорить Норин, и с каждым словом его голос все сильнее сочился мерзкой радостью. — Советник самого архимага, правда?
— Правда, — не стал отказываться Альвиан.
— Значит, вы сможете поделиться с нами интересными и увлекательными подробностями чародейского бытия.
Альвиан посмотрел в его маленькие бегающие глаза цвета мышиной шкурки. Надо загипнотизировать, отвлечь внимание, чтобы мерзавец не успел ничего понять. И он, забыв об усталости, внимательно смотрел на Норина, старательно внушая мысль о том, что страх магов должен пересилить ненависть к ним. Пусть они боятся — эти звери заслуживают страха, самого едкого, самого ядовитого и отборного! Лейтенант отшатнулся в ужасе, но не сумел отвести зрительный контакт. Антимаги умеют глушить магию насильно, но не сопротивляться
— Веста, бегите! — прокричал Серый чародей, резко разорвав колдовскую связь, и повернувшись резко на одном месте.
Снова закружилась голова от перенапряжения, а по лицу поползла кровь — то ли лопнули носовые сосуды, то ли Норин ударил его. В таком состоянии чародеи не чувствуют боли. Помутилось сознание и затошнило, он видел, как Веста вскочила на ноги, и как ее грубо повалили обратно на диван. На ослабевшего Альвиана набросились сразу двое молодчиков, и он не смог вырваться из их крепких объятий, как ни старался из последних сил. Его схватили за руки, а потом Норин с усмешкой кинул подчиненным странной формы наручники.
— Антимагические, — похвастался он, поигрывая такими же. — Усмиряют таких, как вы. Новые технологии, знаете ли.
Ледяной металл обжег кожу запястий, стало непривычно, холодно и страшно. Впервые за всю свою жизнь Альвиан не чувствовал магию, словно родился самым обычным человеком. Могучая энергия, бурлившая в его крови вот уже двадцать шестой год, внезапно угасла. Зарычав от злости и ненависти, он рванулся вперед, но антимаг, стоявший за спиной, ухватил пленника за воротник рубашки, ткань больно впилась в шею.
— Вы не имеете права, — произнесла, вздрогнув, Веста, когда Норин надел наручники и на нее. — Что вам нужно от нас?
— Доступ в Китеж-град, дорогая.
Веста побледнела, у нее подкосились колени и задрожали руки. Девушке стало плохо.
В последний раз Альвиан рванулся, когда его под руки выводили из номера, но, получив в следующий момент короткий быстрый удар по ребрам, сообразил, что без магии бежать ему некуда. С досадой и злостью он позволил увести себя вниз по лестнице, прочь из гостиницы.
Впереди гордо вышагивал с видом победителя лейтенант Норин, следом антимаги тащили Альвиана, а последний враг всего чародейского вел Весту.
Все кончено? Возможно.
Но, отчаивайся Альвиан в любой сложной жизненной ситуации, он никогда бы не дослужился до советника архимага. Это следовало крепко помнить, это следовало повторять, как мантру. Мысль о том, что больше он не увидит ни золотого солнца, ни чистого неба, ни опадающей листвы навевала уныние, только Альвиан сумел настроить себя на раздумья о скором побеге.
Перед тем, как их усадили в голубой автобус с решетками на окнах, Рейт успел заметить на ее боку слева изображение крупного зеленого дятла. Наклейка или рисунок, но птица ничем не отличалась от нашивки на одеждах антимагов, разве только крупный дятел безучастно смотрел на арестованных черными глазами. Это вызывало тревогу и беспокойство, Альвиан вообще не любил искусственные взгляды, будь то картины с изображением людей или детские плюшевые игрушки с пластиковыми глазами. Поборов очередной приступ дурноты, мужчина забрался в машину, пока его не успели подтолкнуть в спину, а за ним удивительно легко и быстро взлетела по неудобным ступеням Веста. Он протянул скованные руки, чтобы помочь ей не оступиться. С безжалостно-железным лязгом грохнула за их спинами дверь, и тут же стало темно.