Музейная ценность
Шрифт:
Интермедия 2Остров в северном море, 12.. год, подножие гор
Что есть мир, что есть вселенная? Это бренно, как все вокруг, кроме этих древних гор, подпирающих своими вершинами своды поднебесной, кроме вечного солнца, и заката, опаляющего медовым маревом все вокруг. Во времена зарождения мира и порядков, которые существуют и правят людьми и поныне, когда законы смертных и непоколебимые границы измерений еще не отделили человеческий мир от другого, загадочные существа странствовали по юной планете.
Однажды
Повелитель Эван возглавлял величественное шествие, растянувшееся по подножию горы, конца ему не было видно.
Воины, закованные в серебро и золото, терялись в густых зарослях леса. Император осветил факелом свод пещеры, летучие мыши с писком полетели прочь от палящего огня, Эван вошел, и воины последовали за ним.
Тронный зал был узким, он помещался в самой глубине пещеры, где не били живительные родники, куда не проникал спасительный луч света. Мрак и сырость царствовали в его сводах. Озеро, обложенное зелеными тусклыми каменьями, делило залу на равные половины. Воды его дымились, наполняя все вокруг запахом соли и подводной травы. От зеленых камней исходило слабое свечение.
Помост, на котором возвышался трон, отдававший лиловым холодом, был устроен на груде камней. Магистр в черном одеянии занимал агатовое кресло, на его подлокотниках нашли свое прибежище каменные тролли с мохнатыми ушами. На лапе одного из них лежала тяжелая рука Магистра позолоченая перстнями.
Эван направился к нему. Он чинно ступал по слюдяным плитам зала и звуки его шагов гулко отдавались от каменных стен и повисали в воздухе.
– О Магистр, - молвил Эван. Я повеливаю носителями многих титулов, но склоняю свою голову у колен твоих…
– Знаю, путник, чего жадешь ты… Ты будешь и далее властителем земель своих и тех, кои не поминаются ни в манускриптах, ни в одах Всевышнему, но даровать тебе бессмертие было б жестоко.
– О, маг!..
– Не мыслишь ты, как надобно, глупец!.. Исчезни!..
Каменья подземного озера сверкнули, ослепили дерзкого повелителя и вся процессия продвигавшаяся сквозь лесные кущи начала медленно таять. Кони, дамы, рыцари, превращались в клубы сизого дыма, стелились по траве, обращались пением птиц, повисали прозрачной росой в призрачной красе северных гор.
– Ну что же?– голос Магистра разбил стеклянную тишину зала. Хотел бы я знать кто посмеет оспорить мое решение?
Он встал, глаза тролля сверкнули зеленым огнем, черные бархатные одежды зашелестели вслед.
– Янгус!–
От стены темного зала отделился маленький скрюченный человек, рыжий клок волос закрывал правый глаз, пятна на лице, скрывали его выражение.
– Величество…
– Хочу знать о манускрипте Хранителей. Мне виделось, они преемников себе искали. Юнцов. Было это далеко впереди.
Столетия, страны, города летели…
– О да, Магистр…
– Решение их принято и законно?
– Не решено, Магистр, покуда Ваше слово не звучало…
– О равновесии дбра и зла судить хотели без меня?
– Вас ждали…
– Мир рухнул бы, нельзя склонить чаши весов, ведь Мы не вечны - Хранители, Хаотики уйдут. Всевышний не дал Долорес права. Альфредо не посмеет чрез порог познанья преступить.
– О да, Магистр…
– Я должен видеть их…
– Пожалуйте, сюда, Магистр…
Маленький уродец семеня шел к озеру. Он снял синий перстень с левой руки Магистра и бросил его в туманные воды озера. И тот час столб воды взметнулся ввысь.
– Они?!– в голосе Магистра возмущение рокотало громом.
– О да!
– И вновь они? Вот это трио?
– Вы правы Маг! Антоний, Юриус и Эва…
– Не быть тому. Добра не будет больше, чем можем сотворить мы зла. Не быть. Довольно, Янгус!
Глава 3
Я стоял потрясенный, ошарашенный. Не знаю, как это получилось, но я уже не принадлежал себе. Даже странно. И еще я очень напугался, потому что никогда такого раньше не было. Когда с тобой происходит нечто невероятное помимо твоей воли, а ты к тому же можешь понять, что именно!
Кажется, я весь покрылся мурашками, и ладони стали влажные и холодные.
Я медленно пошел к нему. На невысоком постаменте передо мной стоял весь в позолоте клавесин. Белые-желтые клавиши из слоновой кости показались мне горячими, когда я дотронулся до них. Высокий дребезжащий звук разбил прохладную тишину зала. Я оглянулся. Нажал еще одну. А потом мне почему-то захотелось сыграть «Собачий Вальс». Ну не знаю, чего это меня так сподобило! Я тогда волновался, вдруг кто-нибудь услышит. Стыдно - скажут: «Такой верзила, и „Собачий Вальс“ играет!». А я, может, ничего другого и не умею.
В общем, это клавесин произвел на меня такое впечатление, что я обо всем забыл. Как маленький, стоял и нажимал все клавиши по очереди, как будто ноты на вкус пробовал. И тут, когда я уже прошел четверти три, между ними что-то блеснуло.
Так холодно, как звезда, тогда, на рыбалке. У меня от удивления чуть глаза не выпрыгнули.
Осторожно нажал еще одну клавишу, раздался какой-то низкий звук, и я мизинцем прижал прозрачный камушек на тонкой длинной железке. Аккуратно вытащив ее полностью, я стал рассматривать свою находку. Белый камень в окружении светло-зеленых и сиреневых, маленьких, словно осколки.