Муж мой. Враг мой. Дракон
Шрифт:
— А твой отец?..
— Он ничего не знает. И не должен узнать! — замотала я головой, напоминая о серьезности положения. — Это только наше с Эласаром дело, тайная миссия магического ордена, и чем меньше людей посвящены, тем выше шанс на успех. Принц Фэнрид — опасный противник, и он не должен заподозрить о готовящемся за его спиной заговоре, иначе план провалится.
— Я ничего и никому не скажу, — поклялся Арис. — Но, Шена, пообещай мне, что будешь осторожна. И что вернешься ко мне живой. Поклянись, что он тебя не тронет!
В
— Обещаю.
Глава 10. Дай ему шанс
Из окна моей спальни открывался вид на королевский сад. Водяные струи фонтана замерзли, образовав причудливую ледяную скульптуру, а цветочные клумбы превратились в снежные сугробы.
Торчащие из них бутоны красных роз, подернутые морозцем, походили на капли крови на белом снегу, подчеркивая мое весьма мрачное настроение.
По вычищенным дорожкам прогуливались благородные дамы и господа неспешным шагом.
Слишком роскошно. Слишком вычурно. И, несмотря на манерную готичность, чертовски красиво.
Мне могло бы здесь и понравиться, — вздохнула я, наслаждаясь пейзажем, столь отличным от привычной моему взору зелени трав в сочетании с теплыми оттенками коричневого и золотого полей.
Или, что вернее, я бы вскоре возненавидела эти ветреные, сумрачные края и начала бы скучать по солнечным ланхарийским деревушкам и по вольной охоте с Арисобом.
Пэт помогла надеть подвенечное платье, и мое сердце сжалось от страха перед неизбежным бракосочетанием и тем, что грядет после. И я вовсе не брачную ночь имела в виду, которой случиться не суждено!
Сколько бы ни учил меня Эласар, это были просто слова. Я никогда не бывала на войне, не применяла оружия по-настоящему. Я была девушкой, воспитанной во дворце, и, как и все, мечтала стать чьей-то женой, но не бессердечного тирана, а достойного человека.
Жить в мире и спокойствии, рожать детей и заботиться об очаге. А не стоять здесь, хладнокровно обдумывая план чьей-то смерти.
Я не была героем. Но ради тысяч жизней моих подданных обязана была им стать.
Без конца я напоминала себе о долге. Повторяла все, что говорил магистр Эласар. Старый учитель магии знал толк не только в волшебстве и зельеварении, но в хитрости и коварстве.
Но даже он, при всех его величайших способностях, не мог пробраться в стан врага незамеченным и подойти к чудовищу достаточно близко, чтобы покончить с ним. Это могла сделать только я.
Я должна была остановить войну любой ценой. Даже если принц придумает способ обойти мою барьерную руну и решит казнить за дурные помыслы, я буду знать, что сделала все, что могла, чтобы спасти свой народ. Я умру с достоинством, гордясь своей ролью и презирая врага.
Но это только если план Эласара сработает. В противном случае мне следовало
Вздохнув, я уселась на высокий стул, позволяя служанкам позаботиться о моей прическе, наложить румяна и блеск для губ, подвести тушью глаза и укрыть всю эту красоту плотной фатой.
Ежась от озноба, я думала о последних словах отца, его напутствии перед началом моей новой жизни.
«Принц Фэнрид станет хорошим мужем. Не слушай сплетен: я знал его отца, мы были друзьями прежде, чем нас развела война. Если сын хоть немного похож на Айсара, то ты не пожалеешь о моем выборе».
«Что же это была за дружба такая, что сосед пренебрег ею и решил силой забрать твои земли себе»?
«В жизни случается всякое, дочка, даже такие недомолвки. Спор за приграничные территории всегда был острым, просто в какой-то момент вышел из-под контроля. А потом Айсар погиб, и договариваться о мире и уступках стало попросту не с кем».
«Его сынок не сделал ни одного доброго жеста за годы, и ты все равно хочешь ему довериться»?!
«Дай ему шанс, дочка, не руби сгоряча».
Мне было горько и больно осознавать наивность Соторика, считавшего, что жестокость принца можно смягчить или исправить такой мелочью, как любовь. Тираны не становятся вдруг сострадательными и добрыми, они продолжают убивать. Потому что именно это им и нравится.
Отныне меня могла защитить только руна. И если б не она, я никогда не нашла бы в себе смелости стать троянским конем.
Помещение церкви пронзала невообразимой красоты органная композиция, заставляющая сердце трепетать, солнечное сплетение сжиматься, а глаза — наполняться непроизвольными слезами.
Высокие монументальные колонны украшали гибкие стебли цветущего мирта, а длинные скамьи с гостями обвивали ползучие белые розы.
Под руку с отцом я шла навстречу своей судьбе, к арке из переплетенных крон двух рябин — символа верности и плодородия, под которыми в золотой чаше горел огонь, символизирующий страсть и восходящее солнце.
Под аркой ждал духовник и мой устрашающий жених, на которого я боялась поднять глаза. Даже если фата и скроет мое лицо, это же ненадолго. Что случится потом?
К тому же здешние служанки много чего наболтали за прошлый вечер, и я убедилась, что магическая способность чародея гораздо сильнее, чем мы предполагали.
Он не только мог заморозить все чувства противника ледяным прикосновением, после чего те забывали о преданности своей стране и рассказывали любые секреты.
Он к кому же улавливал на расстоянии страх, считывал настроение каждого, кто находится поблизости. Всегда знал, что его собеседник испытывает — говорит правду или лжет, уважает его или ненавидит, чист в помыслах или что-то задумал.