Муж-незнакомец

Дэй Сильвия

– Ты не становишься моложе с годами, Рис.

– Я сознаю, что годы неудержимо бегут, поэтому я составил список подходящих невест.

– Да, мама рассказала мне о твоем «списке», – холодно заметила Изабелла.

– Мужчина должен проявить осмотрительность при выборе невесты.

Изабелла кивнула с притворной строгостью:

– Конечно, чувства не стоит принимать в расчет.

– Разве мы уже не договорились, что не будем обсуждать чувства?

Сдерживая смех, она спросила:

– Могу я спросить, кто же возглавляет

твой список?

– Леди Сюзанна Кампьон.

– Вторая дочь герцога Рали? – Изабелла удивленно заморгала.

Это действительно был разумный выбор. Происхождение леди Сюзанны было безупречным, манеры безукоризненны. Она, безусловно, подходила на роль герцогини, но в юной изящной блондинке не чувствовалось огня.

– Она наскучит тебе до слез.

– Ну хватит, – возразил Рис. – Она не может оказаться такой занудой.

Изабелла удивленно раскрыла глаза:

– Ты еще не встречался с девушкой, на которой собираешься жениться?

– Я ее видел! Я бы не стал жениться, не посмотрев прежде на невесту. – Он раздраженно откашлялся. – Просто я еще не имел удовольствия побеседовать с ней.

Качая головой, Изабелла снова почувствовала, как сильно она отличается от всех членов своей благоразумной семейки. Да, потерпеть крах в любви ужасно, но испытывать чувство влюбленности – это не так уж плохо. Теперь она стала гораздо мудрее и опытнее, чем до того, как встретилась с Пелемом.

– Благодари Бога, что пошел сегодня со мной, потому что леди Сюзанна обязательно будет на завтраке. Тебе наверняка удастся с ней поговорить.

– Конечно. – Покинув дом и направляясь к своему фаэтону, длинноногий Рис старательно пытался приноровиться к шагу сестры. – Это как раз сможет послужить достойным предлогом, когда придется объясняться с разъяренным Грейсоном.

– Он не станет сердиться.

– На тебя, может, и нет.

У нее сжалось горло.

– Ни на кого.

– Этот мужчина всегда чуточку не в себе, когда дело касается тебя, – протяжно произнес Рис.

– Неправда!

– Правда, даже слишком. И если он твердо решил отстаивать свои супружеские права, горе тому, кто посмеет встать у него на пути. Поторапливайся, Белла!

Тяжело вздохнув, Изабелла смолчала, сочтя за благо оставить свои мысли при себе, но тревога, зашевелившаяся внутри, не унималась.

Джерард посмотрел на свое отражение в зеркале и раздраженно вздохнул:

– Когда должен явиться портной?

– Завтра, милорд, – ответил Эдвард с явным облегчением. Повернувшись лицом к своему камердинеру, служившему у него уже много лет, Джерард спросил:

– Неужели вся моя одежда выглядит так ужасно? Слуга прочистил горло.

– Я бы так не сказал, милорд, но все же удаление комков грязи и починка дыр на коленях не слишком достойное применение для моих многочисленных талантов.

– Я знаю. – Джерард нарочито вздохнул. – Я уже несколько раз подумывал, не уволить ли мне

тебя.

– Милорд!

– Но поскольку мучить и изводить тебя зачастую мое единственное развлечение, я устоял и не поддался этому побуждению.

Ворчание слуги заставило Джерарда рассмеяться. Выйдя из комнаты, он мысленно просматривал расписание дел на день. Его план начинался с обсуждения вместе с Пел новой отделки его кабинета и заканчивался тем, что они снова отправляются в постель. Он был вполне доволен этой программой, пока его нога не ступила на мраморный пол холла.

– Милорд.

Джерард повернулся к низко склонившемуся лакею:

– Да?

– Вдовствующая маркиза пожаловала с визитом.

Он внутренне ощетинился. Ему удавалось не видеться с ней четыре благословенных года, и он был бы счастлив прожить так всю оставшуюся жизнь, если бы это было возможно.

– Где она?

– В гостиной, милорд.

– А леди Грейсон?

– Ее светлость уехали с лордом Трентоном полчаса назад.

При обычных обстоятельствах Джерарда возмутил бы поступок Трентона, как и любого другого, кто лишил бы его общества жены, не спросив предварительно у него разрешения. Но сегодня он почувствовал облегчение, узнав, что Изабелла избавлена от необходимости встречаться с его матерью. Существовало множество причин, по которым она могла приехать, однако правда состояла в том, что она просто хотела; отчитать его. Она получала от этого огромное удовольствие и теперь собиралась выплеснуть на него все накопленные за четыре года потоки желчи. Это было весьма неприятно, без сомнения, и Джерард внутренне напряг все силы перед предстоящим испытанием.

Ему также удалось осознать то, чего он избегал замечать прежде, что он всегда немного ревновал Пел к тем, кто отнимал у него ее внимание. Собственническое чувство только обострялось по мере того, как возрастал его интерес к ней.

В данный же момент у него не было времени поразмыслить над тем, что это может значить, поэтому Джерард кивнул слуге, набрал в грудь побольше воздуха и направился в сторону гостиной. Перед открытой дверью он на минуту остановился, разглядывая серебряные пряди, пронизывающие тут и там некогда темные локоны. В отличие от матери Пел, красоту которой надежно охраняло ее неиссякаемое жизнелюбие, вдовствующая маркиза Грейсон выглядела усталой и постаревшей.

Почувствовав присутствие сына, она повернулась к нему лицом. Ее бледно-голубые глаза внимательно исследовали его с головы до ног. Когда-то этот испепеляющий взгляд лишал его силы, теперь он знал себе цену.

– Грейсон! – приветствовала она его резким, строгим голосом.

Джерард поклонился, отметив, что она все еще носит траур.

– Твоя одежда выглядит омерзительно.

– Мне тоже приятно вас видеть, мама.

– Перестань насмехаться надо мной. – Она тяжело вздохнула и опустилась на диван. – Зачем ты нарочно раздражаешь меня?