Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга вторая
Шрифт:
После импрессионистов все осознали, невозможно понять женщину, если не принять мыслью, а ещё более чувствами, что её красота в этой таинственной неуловимости происходящего в её теле и в её душе…
Остаётся только сказать, как прекрасны эти изменения, потому что напоминают нам о ломкости, хрупкости всего вокруг, пожалуй, прекрасна сама печаль о том, что всё уходит, что всё безвозвратно.
И погружаясь в этот мир, и в самого себя, в эту текучесть, в эту неуловимость, в красоту этой текучести и неуловимости, невольно поверишь в великое открытие импрессионистов, которое сами они не сформулировали:
мгновение, ты прекрасно, потому что тебя невозможно остановить.
Импрессионистами назвали группу французских художников второй половины XIX века, чуть позже импрессионизм
Импрессионизм распространился не только «географически», но и на смежные виды искусств, музыку [112] , литературу [113] , кино [114] .
112
Импрессионизм в музыке – сложился во Франции в последнюю четверть XIX века – начале XX века, прежде всего в творчестве Клода Дебюсси, Мориса Равеля, Эрика Сати.
113
Импрессионизм в литературе – один из литературных стилей, распространившихся в литературе в конце XIX века – начале XX века. Представителями импрессионизма в литературе считаются Томас Манн, Оскар Уайльд, Стефан Цвейг. В поэзии – Поль Верлен, Константин Бальмонт.
114
Импрессионизм в кино – термин «киноимпресссионизм» был введён Анри Ланглуа – французским энтузиастом кино, и активно использовался теоретиком кино Жоржем Садулем. Представителем киноимпрессионизма считается французский режиссёр и актёр Абель Ганс. Фотогеничное видение действительности и визуальное отражение психологических эмоций – стало программной концепцией нового течения, сформулированного Луи Деллюком.
Импрессионизм стал явлением мировой культуры, но, во многом, остался французским. Мы продолжаем учиться у французской культуры (если вообще умеем учиться) вкусу к жизни во всех её проявлениях от любви до кулинарии, «вкусу», то есть умению «смаковать» все её тончайшие проявления, а не потреблять, проглатывая целиком.
На мой взгляд, этот «вкус к смакованию» (художественный вкус, в том числе) можно ощутить во многих фильмах Трюффо.
Можно понять, почему Трюффо не любит пародию, не его дело обличать, наставлять, учить. Его дело вовлекать и вовлекаться самому, отдаваться, радоваться, любить, проявлять нежность, грустить, печалиться.
Его творчество трудно свести к импрессионизму, хотя не трудно предположить, если герои его фильмов, художники или художественные критики, то все они вышли из «шинели» [115] импрессионистов.
В его фильмах много драм, много острых углов, всё может перевернуться с ног на голову, сам (сама) того не подозревая, можешь нанести смертельный удар самому близкому человеку, в таких случаях от импрессионистической созерцательности не остаётся и следа. Но в его фильмах (по крайней мере, в лучших его фильмах), есть эпизоды, когда герои раскованны, безмятежны, когда им удаётся «смаковать» полноту жизни.
115
«Вышли из «шинели» – «все мы вышли из гоголевской «шинели», имеется в виду повесть Н. Гоголя «Шинель». Авторство приписывается русскому писателю Ф. Достоевскому, хотя другие считают, что эта фраза принадлежит французскому критику Эжену Вогюэ.
Конечно, не всё так просто, и с импрессионистами, и с безмятежностью, и с мгновениями счастья, и с фильмами Трюффо.
Импрессионисты жили в XIX веке, Трюффо в XX веке, и этим многое, (если не всё) сказано.
Но Трюффо находит своё историческое время безмятежности.
…скорее не время, а «хронотоп», используя термин М. Бахтина [116] …
Тогда, перед Большой войной, когда ещё продолжалось время импрессионистов.
Это время запечатлено в фильме «Жюль и Джим», о котором мы говорим в настоящем опусе.
116
Хронотоп – от греческого «хронос» – время, и «топос» – место. Термин, введённый А. Ухтомским в контексте
Это время запечатлено в фильме «Две англичанки и "Континент"», о котором ещё придётся говорить.
Это время Франсуа Трюффо, которое он будет искать всю жизнь, сокрушаясь, что оно так скоротечно.
Каждый раз Трюффо будет дотрагиваться до своего «печенья «Мадлен» [117] , чтобы оживить свою радость и свои «пейзажи», пытаться воссоздать их средствами своего кино.
Фильм начинается со стихов:
117
«Печенье "мадлен"» – своей всемирной известностью французское бисквитное печенье «мадлен» обязано роману М. Прусту «В поисках утраченного времени». В одной из самых знаменитых сцен мировой литературы главный герой окунает печенье в чай – и на сотни страниц переносится в детство, с которым у него навечно ассоциируется вкус этого печенья.
Стихи как камертон. Настраивают: ничего устойчивого, всё будет зыбко, изменчиво, как у импрессионистов. Столь же мимолётной будет нежность, которая пронизывает фильм.
События фильма будут соизмерять себя с искусством.
Герои-мужчины увидят в документальном любительском фильме скульптуру женщины, их зачарует женская улыбка, они найдут эту скульптуру, останется самая малость, найти женщину с такой улыбкой.
Они найдут эту женщину, назовём её «ожившей скульптурой», но скоро начнут понимать, что не могут её понять и вспомнят стихи Ш. Бодлера [118] , который развенчал женщину, которую не смог понять.
У Бога всего много, скажет в фильме женщина. Ничего удивительного, что женщина из Богородицы может превратиться даже в фурию. Сама эта женщина, «ожившая скульптура» будет часто менять свой облик, чтобы вывести мужчин из равновесия.
Если у Бога всего много, скажет эта женщина, то она может позволить себя во всём избегать середины, в то время как мужчины, скорее подсознательно, будут стремиться в середину, где покойнее, безопаснее. Где меньше разнообразия.
118
Бодлер Шарль – французский поэт, критик, основоположник эстетики декаданса и символизма.
Как и в «Анне Карениной», в фильме «Жюль и Джим» любовный треугольник, двое мужчин и одна женщина. Дальше одни различия, которые и делают эти художественные миры – контрастными.
Начнём с названия.
В первом случае – имя женщины, во втором – имена двух мужчин.
В первом случае, имя, как в официальном документе, Анна Каренина. Во втором случае имена как ласковые прозвища, принятые в фамильярном обиходе, два имени как одно, «жюльиджим».
Дальше – больше.
В «Анне Карениной» (это особенно наглядно в фильме Джо Райта) обязательный социальный этикет, одежда, мундир, бальное платье, как символические знаки, плюс жест, пластика жеста, чтобы оградиться от «слишком человеческого» [119] .
К примеру, «Алексей Каренин» возможен только в официальном мундире, в нижнем белье он уже не «Алексей Каренин». Стоит убрать костюм, останется что-то жалкое, даже не пародия, хуже.
В «Жюль и Джим» этикетом становится изящество жизни во всех его компонентах, при этом одежда перестаёт быть этикетной, не ограждает от «слишком человеческого», герои могут раздеваться и одеваться на наших глазах, не переставая быть самими собой.
119
«Человеческое, слишком человеческое» – «Человеческое, слишком человеческое. Книга для свободных умов» – название философской работы немецкого философа Ф. Ницше.