Мужская игра
Шрифт:
Девушка безучастно лежала на разворошенном ими покрывале кровати, кончиками пальцев, едва-едва опираясь о пол. Вихри мурашек уже закружились по всему ее телу, а от этого слезы сильнее прежнего стали жечь уголки глаз. Она ненавидела себя за эту реакцию, ненавидела Эдварда за то, что он не может просто взять ее, без ласк, слов и предисловий, за эту пытку поцелуями и за то, что он вынуждал ее вновь вступать во внутреннюю борьбу, борьбу, которая наверняка окажется проигранной.
Эдвард внезапно переключился на ее губы, медлительно,
На секунду зажмурившись, собираясь с мыслями, Изабелла отстранилась и тихим проникновенным тоном, чуть приподнявшись на локтях, попросила:
— Признайся.
Эдвард на мгновение замер, пытаясь разглядеть в ее взгляде, в котором со стремительной скоростью сменялся спектр эмоции, что именно она имеет в виду:
— Признайся, — вновь произнесла она и более решительно, сглотнув, добавила: — Я должна знать, что все это не зря.
Мужчина замер на локтях, чуть опустил голову, задумавшись, а затем, посмотрев прямо в ее глаза, просто произнес:
— Ты выиграла.
Объясняя больше самому себе, нежели ей, он, отстранившись, провел рукой по и без того взлохмаченным волосам, негромко заговорив:
— Не знаю, что на меня нашло, я никогда не прибегал к жульничеству, но тут… я просто не смог. Ты была такой невинной, такой манящей, такой не такой… — он замолчал, не зная, что еще сказать о действии, которое толком не мог объяснить даже себе. И дабы скрыть свое смятение, мужчина коротко добавил.
— Так что да, все это не зря.
— Ты… Ты… Ты обманул меня! — резко выдохнула Изабелла, упираясь обеими ладошками в грудь мужчины и стараясь оттолкнуть его. — Так ты не принуждаешь женщин? Так ты их не вынуждаешь, да? Ненавижу таких, как ты! Подстраивающих все под себя в «мужской игре». — Она заколотила кулачками по нему, не обладая достаточной силой, чтобы оттолкнуть.
— Тише, милая…
— Черта с два я тебе «милая»! — не унималась разозленная девушка. — Пусти, ничего я тебе не должна.
— Ну уж нет, — Эдвард чуть надавил ей на плечи, принуждая девушку опуститься на постель. – На этот раз все было честно. Ты ведь не хочешь сказать, что отказываешься платить долг? – Он пробежался кончиками пальцев по изгибу изящной шейки. Девушка судорожно вздохнула, ее недавний противник в игре точно знал, за какие струны дергать.
— Нет. Я хочу сказать, что я просто отдам долг. Это будет тот секс, от которого я не жду ничего.
— Ты меня плохо знаешь, Изабелла. – Тон его голоса нежным шелком прошелся по ее коже.
— Ты меня тоже, — страстно парировала девушка.
— Изабелла, — выдохнул он ей в губы, что-то пытаясь сказать, но в эту самую минуту Изабелла потеряла ту ниточку, что удерживала ее на принятом ранее решении, и ответила на поцелуй, вырвав
Через минуту девушка принялась помогать ему, почти потеряв связь с реальностью и гранича с ней лишь на островках, где обезумевшие чувства чуть отступали, чтобы через мгновение накрыть с новой сокрушающей силой. Ей было его мало, она отчаянно пыталась дотянуться до всех мест, до которых только могла дотронуться, неуместно раздражаясь, когда Эдвард вновь и вновь перехватывал инициативу. Злость все еще полыхала где-то на задворках сознания, но эмоции и чувства поглотили ее. Девушка была не в силах более заниматься самообманом, наконец-то признавая, что этот наглый, потрясающий мужчина несоизмеримо, необъяснимо и опасно привлекает ее.
Когда, наконец, они оба оказались практически полностью обнажены, их губы столкнулись с невыразимой яростью, пытаясь изучить и покорить друг друга, а языки, что поначалу нежно сплелись, теперь сцепились в неистовой схватке чистейшего эротичного безумия. Сами же они погрузились в пучину бесконтрольной сладостно-горькой страсти, растворившись в хаотичности собственных движений и во вспепоглощаемости чувств.
Тягуче-сладкая усталость все еще ощущалась в теле, когда следующим утром Эдварда разбудил озорной луча солнца, бьющий прямо в глаза. Потягиваясь, он провел рукой по правой стороне постели, где вчера заснула Изабелла, втайне надеясь на продолжение вчерашнего.
Глупо было отрицать, что девушка его зацепила; еще тогда, два года назад, он обратил на нее внимание и прибегнул к обману, чтобы приблизиться к ней. Однако зная, что причин задержаться в городе у него не было, он не стал настаивать на чем-то большем. Эдвард не мог и подумать, что она отыщет его сама, пусть и из-за обиды и желания отыграться — это было не столь важно. Он помнил, что поцелуем наслаждался не он один, а это определенно играло ему на руку. Даже садясь за стол, он еще не предполагал, чем закончится тот вечер, не думал, что решится на столь откровенное предложение, и уж тем более, что Белла согласится. Еще никогда выигрыш не приносил ему такого удовлетворения — во всех смыслах этого слова.
Но там было пусто. Ничего не понимая, Эдвард посмотрел в ту сторону — никого. Сев на кровати, он огляделся вокруг — на полу осталась только его одежда, не было слышно и шума воды в душе. Никаких признаков присутствия девушки в номере. Выругавшись, Эдвард снова упал на подушку, раскинув руки. Только на этот раз почувствовал под правой рукой какой-то листок.
Поднеся его к лицу, Эдвард увидел лишь одно слово, выведенное ровным изящным почерком: «Засчитано».