Мужские игры
Шрифт:
– Там как раз насчет этого народ собрался, - Дерясин возмущенно кивнул на телефон.
– После сегодняшнего правления все как бы на измене стоят. Готовы за вас хоть до Ла-Манша.
Как всегда, все все знали.
– Через пару минут заходите. Сделаю объявление, - Забелин дождался, когда Дерясин покинет кабинет.
– И вот что еще, Аслан Магомедович. Очень может статься, что через три месяца меня здесь не будет.
– Повышаешься? Хорошее дело. Достойные люди должны достойно расти, я так думаю. Куда дальше?
– Дальше некуда.
– Второв что, чудак совсем? Зачем отпускает? Или зарвался? Куда идешь, говори. Зачем тянешь?.. Поссорились, да? Иди ко мне. Хошь финансовым, хошь другим кем. Иди - прошу! К другому пойдешь - обижусь.
– Жизнь покажет. А сейчас одно знай, - если меня здесь не будет, то и пролонгации через три месяца не будет. Это я к тому, что изворачивайся как знаешь, но на стену календарь повесь. В черной такой рамке.
– Зачем жестоко шутишь? Думаешь, для кого другого больше, чем для тебя, надрываться стану? Не стану. Нельзя больше. А тебе одно скажу, - заторопился гость, заметив приоткрывающуюся дверь.
– Ты только знай - у тебя есть друг. И все. Курдыгов, кого хошь спроси, человек слова.
– Я знаю.
– Ну, ты знаешь. И насчет работы, и... вообще.
В кабинет, здороваясь с уходящим заемщиком, вошли и расселись за переговорным столом начальники кредитных отделов, и, конечно, троица мушкетеров. Последним втиснулся не обвыкшийся еще новый сотрудник, худенький Юра Клыня, "выдернутый" Забелиным на повышение из филиальских юристов. Поколебавшись, он приспособился на краешке свободного стула рядом с Кичуем. Под веселыми взглядами Кичуй приобнял маленького Клыню, так что они стали выглядеть совершенными Патом и Поташоном. - А ты что здесь?
– зыркнул на Кичуя Забелин.- Тебя ж начальником юруправления назначили.
– Так, Алексей Павлович, - Игорь поднялся, раскачиваяь.
– Я считаю, тут в общем-то подлянка как бы... Думаю отказаться.
– Я ж говорю, - юродивый, - коротко отреагировал Снежко, приглашая Забелина подтвердить очевидную эту истину.
Забелин и подтвердил.
– Даже не думай. Никакого нравственного закона ты не преступил. С Солодовым жестоко, конечно, получилось. Но ведь и впрямь не тянет. И ты сам это знаешь. А банку нужен настоящий, грамотный начальник юруправления.
Кичуй продолжал сопеть.
Забелин улыбнулся:
– Если на то пошло, твою кандидатуру Второву подсказал я. Так что - ветер в паруса.
Кичуй озадаченно повел плечами и принялся выбираться. Поднялись суета, подначки, дружеское похлопывание.
Но едва дверь за Игорем закрылась, все взоры вновь сосредоточились на Забелине. Восстановилась выжидательная тишина.
– Как вчера в футбольчик сгоняли?
– невинно полюбопытствовал Забелин.
– Вынесли нас, - печально доложился непроходимый центральный защитник футбольной команды управления Дерясин.
– Да и неудивительно, когда капитан команды матчи игнорирует.
– Интересами коллектива не живет, - ввернул словоохотливый инсайд Снежко.
–
– К правлению готовился. Хотя... готовься, не готовься...Вы вообще с чем пришли-то?
– Алексей Павлович, Вы нас вовсе-то за лохов не держите, - слегка обиделся Эдик Снежко. Три года назад приведенный Забелиным в банк пацаном, Снежко за это время стал одной из надежнейших его опор.
– Заявление ваше об уходе у Чугунова на столе. И если Вы уходите, то народ просил передать...
– Уполномочил, - строго уточнил Дерясин.
– Раз такой умный, говори сам, - осадил друга Снежко.
– Без тебя волнуюсь.
Опять зазвонил телефон. Похоже, нетерпеливый Чугунов спешил уточнить реакцию.
– Я, между прочим, не метеор, - сообщил в трубку Забелин и тем, похоже, расстроил собеседника.
– Старый, стало быть, стал.
У Забелина перехватило дыхание - ошибки быть не могло.
– Только не говори, что это ты.
– Тогда это не я, - согласился подначивающий мужской баритон.
– К тому же с Вашим даром убеждения я и сам вот-вот засомневаюсь.
– И ты в России?
– все еще осторожничал Забелин.
– Ну, если "Шереметьево-2" пока еще территория российская... Впрочем, погоди, уточню. Девушка! Не сочтите за труд - в какой я сейчас стране?
– "Дурак", - послышалось из глубины.
– Спасибо, родная, что не отказала... Слышал? Выходит, и впрямь на родине.
– Убью, скотина!
– радостно пообещал Забелин.
– Когда и где?
– Через пару часов. "Грин Хаус" на Большой Никитской помнишь? Нет? Старый ты, как фекал мамонта. Тогда объясняю для эмигрантов - пирожковая на Герцена. Недалеко от консерватории. Понял, дубина иноземная?
– Терпеть ненавижу, - подтвердили из Шереметьева.
Забелин положил трубку. С обалделым видом оглядел собравшихся.
– Так?..
– В общем, мы тут заявление коллективное соображаем, - объявил Эдик.
– В смысле, что если вас скинут, то мы как бы уйдем всем управлением. Пускай попробуют без кредитования.
– Сильны воспитаннички.
– пытаясь сбить подступившую теплую волну, Забелин старательно изобразил неудовольствие.
– Птички перелетные. Давайте-ка так. Заявление ваше - само собой, в корзину. Не для того мы вас здесь растили, чтоб при первой сваре стройными рядами банк бросили. И вообще, не будем опережать события.
– Опережать, может, и не стоит. А предвидеть необходимо, - вкрадчиво отреагировал Дерясин.
– Нас так шеф учил - Забелин Алексей Павлович.
– Тонко подхалимничает, гнида, - позавидовал Снежко.
– Вообще-то, Алексей Павлович, мы не в плане как бы посудачить. Есть слух, что на ваше место Баландина назначить собираются, тогда нормальному кредитованию так и так конец придет. А мы все-таки - ваша команда. Так что не говорю за других, но я, как в мультике, - ваша навеки. И вы уж меня на панели не бросайте. Как говорится, куда иголка, туда и...