Музыка для Повелителя
Шрифт:
Кали глядела сквозь морось. Её Око было открыто, и тот, за кого она пошла бы на смерть, смотрел этим глазом вместе с ней.
— Они близко.
От его голоса она затрепетала. Он протянул между ними ментальную нить — способность, доступная лишь спиритусам; но что могут духи, по силам и ему… Ему многое по силам — даже то, чего ей не представить.
Серая мгла окутала город, будто что-то шепча. Кали беззвучно ответила:
— Я знаю,
Они и впрямь были близко — фантомы за водяной хмарью. Сотни духов со всего Танабэ… Почти все, кто был на параде ёкаев.
— Они поняли, кто вы, Повелитель, — сказала Кали. — И пойдут за вами.
Она протянула руку. Алмаз по-прежнему был в перстне; придёт время, и она вернёт его в шкатулку… А придёт оно скоро.
Магия воды: сосредоточиться… В камне лишь капля его крови, но Повелитель силён — хватит и капли.
Влага проступила сквозь камень и упала в лужу.
Та вспыхнула синью. Проведя рукой по кругу, Кали очутилась в кольце огня — но не жёлто-белом: тёмно-синем, как небо перед зарёй.
Ёкаи подходили, подлетали, подползали. Обжигаясь, произносили одно:
— Присягаю.
И исчезали.
Кали знала: они явятся, когда будет нужно.
Взмахнув крыльями, трое тэнгу вошли в огонь; взметнулась синева искр.
— Присягаю!
Краснокожий великан шагнул в пламя, будто алый бриг вспорол волны:
— Присягаю!
Паук с руками вместо лап вполз в мертвенный жар:
— Присягаю!
Десять… Двадцать… Сто ёкаев… Один за другим.
— ПРИСЯГАЮ!
Уже стемнело, когда Повелителю присягнул последний дух. Расправив плечи, Кали услышала шаги.
— Мама, я всё сделал!
Она обернулась и засмеялась:
— Умничка! Я знала, что ты справишься.
К ней шёл кудрявый малыш с чёрным камнем в руке. Повелитель вновь заговорил:
— Почти всё готово — осталось одно…
Небрежным взмахом Кали погасила огонь:
— Да, Повелитель.
Глаза малыша мигнули синим — он «прочёл» её мысли. И радостно запрыгал:
— Глей Тауэл! Спилитлэнд!
Опустившись на корточки, Кали обняла сына:
— Ты такой умный… Я так тобой горжусь!
Глава 5. Добро пожаловать в Спиритлэнд
Лазарет штаба с лета не изменился, разве что за окном темнели строительные леса. По ним ходили рабочие, а Глеб, лёжа на койке, уныло на них глазел.
Ольга Павловна — уже знакомый ему врач — протянула градусник:
— Держи.
— Я мерил температуру час назад… — запротестовал Глеб.
— А
Глеб вздохнул, но градусник взял.
Днём ранее их с Деей и Шульцем приместили в штаб — когда им стало плохо, сигнал из неволшебки зафиксировался башней Близбора. А странный ребёнок пропал вместе с камнем.
Забрав термометр, Ольга Павловна прочла цифры:
— Тридцать шесть и семь. Ты везунчик, Глеб Шустов!
— Тогда зачем мне в лазарете торчать? — простонал Глеб, откидываясь на подушку. — Дея тоже пострадала, но её тут не держали.
— Она, между прочим, очнулась вчера, а ты только сегодня, — врач дошла до двери и обернулась: — Не хочешь сказать, кто напал на вас? Это был чернотворец?
Глеб покраснел: «чернотворец» не доставал и до подлокотника его кресла.
— Хотя не моё это дело, — Ольга Павловна внезапно сменила тему: — Дея ходила на «Фабрику» и наврала, что ты опять в Танабэ и из-за вашего расследования забыл им позвонить. Естественно, ей не поверили. Если ты в ближайший час не позвонишь Наталье Марковне, она точно сюда явится и устроит скандал.
Но Глеб вместо этого позвонил Идару: сказал, что с ним всё хорошо. Наталью Марковну он избегал — она ведь запретила возвращаться в штаб; Глеб почти решился набрать её номер, когда в палату вошла Дея:
— Живой?
— Вроде да… — он отложил зерфон. — А ты как?
Дея не ответила. Она была бледной; серьгу из ноздри вынула, но волосы так и остались сиреневыми.
— Это был сын Кали, — Дея встала у койки.
— Чего?.. — не понял Глеб.
— Малыш, взявший алмаз — сын Кали.
Вслед за Деей вошёл Азарин. Он был весь на нервах, а вместо приветствия сообщил:
— Когда тебя выпишут, вы отправитесь в Спиритлэнд.
Глеб беспомощно моргал: вопросов о своём самочувствии он от Азарина не ждал, но и к новостям готов не был.
— Сын Кали?.. Спиритлэнд?..
Пока он взял всё это в толк, Азарин уже сел на стул и небрежно взмахнул рукой. Воздух у окна загустел: рабочие на лесах их теперь не услышат.
Дея посмотрела на Глеба:
— Ты, я и Шульц чуть не впали в кому — это было ментальное воздействие… И не какое-нибудь примитивное, а первого уровня.
Глеб содрогнулся.
Первый уровень ментального воздействия — самый сложный; даже Дея — внушитель — способна максимум на второй. И с волшебником такого не сделаешь! С нейтралом — пожалуйста (люди Коротова подчинили так тех, кого похищали в неволшебке), с обычным человеком — легко… Но не с магом.
— Разве это возможно? — не поверил Глеб.
— Выходит, возможно, — Дея отвернулась. — Теоретически это бы выглядело так: десять внушителей сверлят тебя взглядом… Через день-другой у них бы что-нибудь да вышло.