Музыка дождя
Шрифт:
— Это правда. Так в чем дело? Все дело в том, что Карло захотел посадить тебя в совет директоров и дать возможность заниматься развитием бизнеса?
— Карло захотел… Не говори мне о том, что захотел Карло. Это ты захотел избавиться от меня.
— Давай не будем начинать паранойю.
— Что еще ты придумал?
— Я скажу тебе, что еще. Мы с тобой любили друг друга, и я все еще люблю тебя. Мы согласились, что будем продолжать наши отношения, ты сказала, что подумаешь о защите. Когда ты поняла, что у тебя с этим проблемы, было бы честно сказать мне,
— Ты бы подумал, что у тебя подвернулся шанс доказать, что ты способен на это, — выпалила она.
— Нет. Ты ошибаешься. Потом, продолжая вести нечестную игру, ты решила не говорить мне, что станешь делать с ребенком, которого мы зачали. Я согласился, что это будешь решать ты, раз ты так хочешь. Ты сказала, что дашь мне знать. Ты ничего мне не сказала. Ты использовала меня для какой-то игры. Я не знаю больше, чем знал на Рождество.
Она молчала.
— А сейчас ты врываешься ко мне в истерике, с какой-то придуманной историей, что я тебя выдворяю отсюда, хотя правда в том, что я сделал все, что мог, чтобы ты осталась здесь. Ты можешь верить в это или нет, но правда именно такова.
В дверь постучали. Вошла Диана с кофейными приборами. Она поставила чашки на стол между ними.
— Ссора окончена? — спросила она.
— Нет, мы только разгорячились. — Фрэнк улыбнулся.
— Я тебе не верю, — сказала Джой, когда Диана вышла. — Карло сам никогда бы до такого не додумался.
Фрэнк подошел к шкафу с папками и показал ей письмо. В нем черным по белому было написано, что они просто растратят талант Джой Ист, если отпустят ее из сердца компании. Он сказал, что были еще доказательства, если ей надо, он найдет.
— Тогда это Карло… он не вынесет рядом бесстыжей незамужней беременной женщины… это он меня выдворяет.
— Джой, я боюсь, у тебя паранойя. Если ты посмотришь на эти документы, то увидишь, что исследование было проведено еще в январе, до того, как ты сообщила всем новость.
— Чертово исследование. Кто они такие? Чертовы клоуны!
Фрэнк посмотрел на нее с грустью. Она не жаловалась.
Она думала то же, что и он. Жаль, что все закончилось так.
— Кто бы они ни были, Карло верит каждому их слову, и, знаешь, в их словах есть крупица правды. Ты же сама когда-то говорила это.
— Я знаю. — Ей пришлось признать, что это была правда.
— И что ты будешь делать?
— Я сама решу, без твоей опеки и советов.
— Как хочешь, Джой, только позволь напомнить, что это мой кабинет и ты сама пришла сюда поговорить. В том, что я задаю вопрос, есть смысл, раз уж это меня касается.
— Когда я решу, ехать ли мне, я тебе скажу.
— Ты это уже и раньше говорила.
— То было про моего ребенка, а это твоя компания. У тебя есть право знать.
Когда она ушла, он еще долго сидел неподвижно. Ее чашка кофе осталась нетронутой. Она выглядела напуганной и нерешительной. Но, возможно, он просто вообразил себе это.
Джой умная женщина и знает,
Фрэнк думал об этом снова и снова у себя дома. Они с Ренатой сидели по разные стороны мраморного камина и смотрели на огонь. Они часто сидели так в тишине. В ту ночь он не сказал ни слова.
Рената заговорила сама:
— Со мной скучно по вечерам?
Она не жаловалась. Она спросила так, как могла бы спросить, который час или включить ли телевизор.
— Нет, не скучно, — сказал Фрэнк правду. — С тобой очень умиротворенно.
— Это хорошо. Ты такой хороший муж, иногда я бы хотела, чтобы во мне было больше страсти и огня.
— У меня достаточно этого на работе. Нет, ты нравишься мне такой, какая есть. — И он кивнул, словно соглашаясь с тем, что сказал только что. Он не хотел менять ее на другую модель: более блестящую и новую.
Недели протекали, но Джой ничего не говорила. Планы о расширении забыты не были. Карло говорил, что Джой Ист уделяет этому проекту много внимания, хотя никто и не знал, поедет она или нет.
— Не дави на нее, — сказал Фрэнк. — Она поедет, но решить это должна она сама.
Фрэнк надеялся, что предположил правильно.
Он получил красивое приглашение на серебряную свадьбу Десмонда и Дейдры Дойл. Уныло посмотрел на него. Лет через десять они с Ренатой тоже будут такие рассылать. А может, и нет. Ему было интересно, что предполагает отмечать Десмонд: брак, который, как все думали, будет краткосрочным, но затянулся надолго, на всю жизнь, заполонившуюся отвратительными О’Хейгенами; работа длиною в жизнь в «Палаццо», которая не привела ни к чему; сложные дети — старшая, которая сошлась с актером-неудачником, парень, вернувшийся в деревню, и Хелен, странная монашка. Фрэнк не любил вспоминать о Хелен Дойл, которая появлялась в его жизни дважды, каждый раз принося с собой несчастье.
Нет, у Дойлов было мало поводов для праздника. Наверное, именно поэтому они и устраивали вечеринку. Это будет странное мероприятие. Но не такое странное, о каком он узнал от Ренаты, когда вернулся домой.
— Джой Ист пригласила нас на ужин, — сказала она. — Только мы с тобой и она.
— Она не сказала, по какому случаю?
— Я спросила у нее, она ответила, что хочет поговорить с нами.
— Она пригласила к себе домой?
— Нет, она заявила, что если есть что сказать, то надо говорить это на нейтральной территории.
У Фрэнка от страха начались спазмы.
— Не знаю, что она имела в виду.
— Она сказала, что забронирует столик в ресторане, предварительно узнав у Дианы, не занят ли ты, и позвонила мне, чтобы проверить, не занята ли я.
— Хорошо.
— Ты не хочешь идти? — Рената была расстроена.
— Она в последнее время очень странная… наверное, это из-за беременности. И она еще не дала ответа, поедет или нет… Как думаешь, мы можем не участвовать в этом?
— Только мы поступим очень грубо. Мне казалось, она тебе нравится.