Музыка и музыканты
Шрифт:
Кончилась «Богатырская». Ищу дальше.
— Ну, а эту музыку знаешь?
Помотал головой. Я говорю:
— Монолог Бориса из оперы Мусоргского «Борис Годунов».
Оживился немного парень:
— Я такое кино видел.
— Эх ты! Кино видел, а музыку не запомнил.
— Да где ж ее всю упомнишь!
И вдруг как закричит на всю комнату:
— Это же Первый концерт Чайковского заиграли!
Очень обрадовался, что знакомую музыку нашли.
— Молодец, — говорю, — правильно! А кто играет?
— Ван Клиберн! — Гордо так сказал.
— Почему же именно
— А кто же еще?!
Прислушалась. Нет, не похоже на Клиберна. Скорее Гилельс.
Дослушали мы до конца, и диктор объявил исполнителя. Я оказалась права. Фортепьянный концерт Чайковского исполнял замечательный советский пианист Эмиль Гилельс.
— Как это вы всю музыку понимаете? — удивился мой сосед и, помолчав, добавил: — Слишком уж ее много... разной.
Действительно, прав человек. Очень много разной музыки на свете.
Подумайте только, какая уйма разных музыкальных инструментов; и для каждого из них в отдельности очень много музыки написано. А произведения для разных оркестров, для разных голосов, для хора просто, для хора с оркестром. Голова начинает кружиться, как только представишь себе все это богатство. Мыслимо ли запомнить хотя бы половину даже не всей музыки, а только той, которая часто звучит у нас по радио, исполняется на концертах и в театрах!
Нет, конечно, помнить всю музыку невозможно, особенно не музыканту, но научиться разбираться в ней можно.
И я рассказала своему маленькому приятелю случай, который произошел со мной несколько лет назад.
Слышу я как-то по радио совсем не знакомую мне музыку и думаю: а ведь это Шостакович! Это его музыка!
Автора того или иного музыкального произведения, так же как автора романа или повести, стихотворения, картины всегда можно узнать по каким-то особым признакам, которые свойственны только данному композитору, писателю, поэту, художнику...
... До сладостной весны
Простился я с блаженством и с душою.
Уж осени холодною рукою
Главы берез и лип обнажены,
Она шумит в дубравах опустелых;
Там день и ночь кружится желтый лист,
Стоит туман на волнах охладелых,
И слышится мгновенный ветра свист.
Поля, холмы, знакомые дубравы!
Хранители священной тишины!
Свидетели моей тоски, забавы!
Забыты вы... до сладостной весны!
Вполне возможно, что многие из вас впервые познакомились с этим чудесным стихотворением, а значит, и не знают, кто его автор. Однако если я скажу вам, что эти стихи написал ну хотя бы Евгений Евтушенко, вы мне, наверное, просто не поверите. Ведь Евтушенко —
Внимательно перечитайте этот отрывок еще раз. Что-то очень знакомое слышится в напевной стройности стиха, в плавных мелодичных переходах строк... Вспоминайте, друзья, вспоминайте...
Октябрь уж наступил — уж роща отряхает
Последние листы с нагих своих ветвей...
Вот эти стихи, наверное, знают многие из вас и сразу же назовут автора. Это Пушкин. Теперь понятно, почему таким знакомым показался первый отрывок — та же гармоничность, та же поражающая точность художественного образа, та же неповторимая, великолепная «пушкинская» осень. Стихотворение так и называется: «Осеннее утро».
А вот еще одна осень. Еще один октябрь:
Дул,
как всегда,
октябрь
ветрами.
Рельсы
по мосту вызмеив,
гонку
свою
продолжали трамы
уже —
при социализме.
Чеканно-звонкий, короткий, резкий стих. Каждое слово — как выстрел. Строка стремительна, упруга... Если бы даже вы и не знали Этих стихов, вы сказали бы сразу: это Маяковский. Его рифма, его ритм, его убежденная страстность.
Теперь представьте себе, что перед вами две картины, два пейзажа. Они написаны масляными красками или, как говорят художники, маслом. Приглядимся к первому. Тоненькие стройные стволы молодых березок поднимаются прямо из разлившейся по берегу воды; еле уловимая розовато-зеленая дымка окутывает их первые крохотные листочки, освещенные неярким весенним солнцем. Нежная голубизна воды и неба придает этому пейзажу особую, холодноватую прозрачность. Картина называется «Большая вода».
Еще один пейзаж.
Ночь. Свет луны настолько ослепителен, что хочется заглянуть за картину, — не спрятана ли там свечка или лампочка. Яркое пятно луны делает особенно глубоким густой, почти черный цвет неба. В это ночное небо еще более темными пирамидами поднялись тополя. Внизу, освещенные лунным светом, притаились зеленовато-белые глиняные хатки с соломенными крышами... Как удивительно сумел передать художник яркость луны и вместе с тем густой мрак ночного украинского неба!
Не нужно быть особенно большим знатоком живописи, чтобы понять, что эти пейзажи написаны разными художниками. Думаю, что, глядя на эти картины, вы смогли бы даже назвать этих художников.