Музыка и розы
Шрифт:
— Ты плохо скрываешь свои мысли и чувства, Роксана.
Они смотрели друг на друга, и ему настолько сильно хотелось поцеловать ее, что он едва дышал. А отчего не сделать это? Они оба свободны и разумны. Его свояченица в последнее время несколько раз советовала ему найти женщину.
Он посмотрел на ее разомкнувшиеся губы. Взгляд ее широко раскрытых глаз стал мягче. Она оттолкнулась от стены, выпрямилась и ждала.
Желание поцеловать ее — теперь, когда Джино знал, что она также хочет этого, — стало сильнее. Он подошел
— Ты в самом деле собираешься это сделать, Джино? Но ведь я вся перепачкана? — тихо спросила она.
— Думаю, я найду выход из положения.
Он шагнул вперед, взял ее за запястья и отвел ее грязные руки в сторону. Прислонив ее к стене, завел свои руки за ее спину, чтобы ей не было больно.
— Ты изобретателен… у тебя всесторонний подход к вопросу, — прошептала она.
— Это хорошо?
— Да, — она продолжала смотреть на его губы.
— Спасибо за комплимент.
— Всегда пожалуйста, Джино.
Они смотрели друг на друга молча, выжидая, дразня. Джино никогда не думал, что взгляд женских глаз, пристально смотрящих на его губы, может быть настолько эротичным.
Никто никого не принуждал, она могла в любой момент увернуться от него. Он чувствовал ее жар, упругость ее бедер и груди, слышал прерывистое дыхание.
Он так сильно желал ее!
Зачем он столько дней притворялся, что ничего к ней не испытывает?
Он припал к ее губам, и она слегка вскрикнула от желания. Роксана пыталась высвободить руки, чтобы обнять Джино, но он не позволял этого, тогда она прильнула к нему.
Вся прогнувшись, она покачивала бедрами, прижимаясь к нему. Дыхание обоих участилось. Он скользнул губами ниже, чувствуя естественную сладость ее кожи.
Джино прикоснулся губами к ее груди, она шумно вздохнула, и он наконец отпустил ее руки.
Тогда Роксана обхватила перепачканными ладонями его лицо и поцеловала с нескрываемым желанием.
Мне наплевать на грязь, подумал он. Я согласен заниматься с ней любовью в грязной луже и быть при этом счастливым. Но разве это я?
Роксана оттолкнула его настолько быстро, что он чуть не упал на нее.
— Посмотри, что я сделала! — вздохнула она. — Я совсем перепачкала тебя.
— У меня теперь борода? — Он широко улыбнулся.
— Бачки получше, чем у Элвиса Пресли. Извини, — она глупо улыбнулась ему и отчаянно взмахнула рукой.
— Ты ни в чем не виновата.
— Ну да, но это смешно. Будто помечаешь банкноты особой краской. Нас поймают с поличным, если мы это не смоем, — она нахмурилась и провела пальцами по его подбородку.
— Конечно, это усложняет дело, — пробормотал он.
— Ты прав, Шерлок Холмс. Послушай… Шланг для полива, — она осмотрелась.
— Пустяки, Роксана.
— Но шланг лучше, чем лейка.
— Пустяки, если ты не найдешь это.
— Мария принесет…
— Здесь
— Как зачем? — Она покачала головой.
Он напугал ее. Ее плечи напряглись, она сгорбилась и обхватила себя руками. А почему она решила, что он станет скрывать произошедшее и не захочет продолжения? Они оба взрослые люди и отвечают за себя и тех, кто им небезразличен.
— Я… Это был только поцелуй, Джино, — сказала она.
— Нет, — он снова приблизился к ней. — Это не просто поцелуй.
— Нет?
— Когда поцелуй плох, никто не хочет повторения. Но поцелуй поразительный, и я хочу еще, а ты? Мы две недели притворя…
— Ты прыгаешь в постель с любой, кто умеет целоваться?
— Конечно, нет.
— Похоже на обратное.
— Ты думаешь, многие женщины умеют целоваться?
— Не думаю, что я специалист в этой области.
— А каков, по-твоему, специалист? — спросил он.
Она пожала плечами, нахмурилась сильнее, уловив издевательские нотки в его голосе.
— Это та, которая визжит, как дикая кошка, та, что готова ко всему в любое время дня и ночи… — она замолчала, и Джино понял, что это не ее слова, в ней говорила обида на того человека, чьи реплики она произносила, — когда она все время желает заняться любовью, считает удобными все позиции, нормальными все слова, постоянно признательна своему мужчине за бурное удовольствие…
Роксана закрыла глаза, желая повернуть время вспять и заставить предательский язык молчать. Оставалось только представить, какими потрясенными глазами смотрит на нее Джино из-за ее болтовни.
Они целовались и чувствовали единение. Его запах, вкус губ, сила, жар и впечатление, которое он производил, — все казалось настолько совершенным и правильным, что напугало ее.
Сейчас она чувствовала, будто отведала вкуснейший из шоколадных десертов в мире.
О, да она смущена!
— Это определение не твое, Роксана, — услышала она размеренный голос Джино.
— Нет, — признала она, не открывая глаз.
— Чье же?
— Моего бывшего мужа.
— Он обвинял тебя, что ты не такая страстная?
— Да, и весьма часто.
Роксана не хотела обсуждать с Джино Ди Бартоли свою интимную жизнь, тогда зачем позволила себе заговорить на эту тему?
Она открыла глаза.
— Я хочу показать, что ты — специалист в этой области, — тихо сказал он. — И на ком лежит ответственность за успех в постели…
— Это касается обоих, — выпалила она. — Должны быть общение, доверие, уступки и никакого давления.
— Если ты говоришь об этом, значит, ты специалист. Мне нет необходимости доказывать тебе это, но я хочу тебя и сделаю все так, как ты захочешь, когда разрешишь мне.