Музыка тишины
Шрифт:
Амос внимательно перечитал темы и, спокойно поразмыслив, решил остановиться на педагогике, основываясь на теории Квинтилиана относительно важности «соревновательного духа у детей в первые годы учебы».
Он предположил, что в этом сочинении многие его одноклассники пойдут на поводу у модных течений, в частности станут развивать мысли их преподавателей о том, как важен коллективный дух и вреден индивидуализм, а также об эффективности школы, которая направлена на формирование, а не на информирование, которая развивает сотрудничество, а не конкуренцию, и которая готовит учеников к выходу в большую жизнь, а не занимается развитием у них личных качеств.
Он же решил писать лишь то, что думает по этому поводу сам, скромно, но решительно выражая
Он начал с общих рассуждений, связанных с фундаментальной важностью отношений между учеником и учителем, отношений особых и близких, которые – абстрагируясь от теорий Джона Дью, методов Монтессори, принципов Альберти и т. п. – направлены на раскрытие природных способностей ребенка и их развитие, укрепление и оптимизацию.
С этой точки зрения соревновательный дух имеет огромное значение, он совершенно необходим, так как является подпиткой для силы воли, развивает воображение, мозг и креативность. Конкуренция пробуждает жажду действия, справедливое и морально оправданное желание побеждать, ведь тот, кто стремится к победе, вкладывает в борьбу все лучшее, что в нем есть, и преодолевает те препятствия, которые затем оборачиваются на благо всего коллектива. Тот, кто борется за победу, полностью осознает это, и его цель – не унизить проигравших, а проявить свою свободу самовыражения и, возможно, стать примером для подражания.
Амос свято верил в то, что писал, и его мысли текли свободно и легко. Ему даже не пришлось переписывать сочинение набело. Он довольно быстро закончил, встал и вышел из аудитории, чтобы спросить, кто заберет у него работу. Затем вышел к матери, которая ждала его на площади перед школой, заметно волнуясь. Ей не терпелось скорее узнать впечатления сына от первого письменного экзамена.
Сдав все письменные экзамены, Амос полностью сосредоточился на подготовке к устным. В качестве основного предмета для сдачи он выбрал философию и надеялся, что во время жеребьевки вторым предметом ему достанется история. Так и вышло – его надежды не оказались напрасными.
Когда назвали его имя, он вошел в аудиторию, где сдавали устные экзамены, с трудом скрывая волнение. Он сел, сжал кулаки, глубоко вздохнул и стал ждать первых вопросов.
Сначала он рассказывал о великом немецком философе Иммануиле Канте, затем перешел на Маркса, по «Капиталу» которого Амос в свое время писал сочинение в школе, так что для него это был просто «поцелуй фортуны», и он ответил на вопрос с удивительной раскованностью.
Когда он сдавал экзамен по истории, вся комиссия была просто поражена его детальной подготовкой, далеко выходящей за пределы школьной программы. Этторе старательно читал для него написанное в учебнике, но после этого по собственной инициативе рассказывал Амосу все, что знал сам, добавляя к своему обширному повествованию фрагменты личного жизненного опыта и воспоминания об исторических событиях – войне и мире. Его рассказы о том, как ему жилось в период фашизма и Второй мировой войны, настолько захватили Амоса, что он полюбил историю всем сердцем.
По окончании устных экзаменов преподаватели вручили ему проверенные письменные работы, поздравив с замечательно написанным сочинением, к которому проверявший его учитель даже ни разу не приложил руку.
Амос с триумфом покинул аудиторию и эту школу, в которую ему больше не надо было возвращаться, и стал спокойно ожидать результатов экзаменов на аттестат зрелости.
Ему пришлось ждать несколько дней, пока на стенде, выставленном в школьном дворе, не вывесили результаты. Он получил шестьдесят баллов из шестидесяти возможных, самую высшую оценку. Дрожа от счастья, он тут же бросился звонить синьору Этторе, чтобы поделиться с ним своей радостью. Этторе выслушал его, а потом рассмеялся, сказав, что такая оценка кажется ему преувеличенной. «Сорок, – проговорил он, – сорок из шестидесяти… я еще понимаю – это ты заслужил, но шестьдесят!» Но, конечно, было ясно, что и он доволен результатом
«Ну что, ты уже думал о том, чем будешь заниматься?» – не теряя времени, спросил он у Амоса. «Как чем? – ответил новоявленный выпускник. – Запишусь прямо сразу на дополнительные курсы и, если все будет хорошо, поступлю на юридический; там у меня будет полно времени подумать о своем будущем. Ты ведь знаешь, у меня в семье – сплошные адвокаты, и я просто чувствую, что все так и ждут от меня, что я буду подвизаться в юриспруденции. Я был еще ребенком, когда мне начали говорить, что я, когда вырасту, стану адвокатом, и я, видимо, в это поверил. Иначе, если бы не этот результат на выпускных экзаменах, кто знает, может быть, я бы всерьез стал учиться музыке и получил бы диплом по классу игры на фортепиано».
Синьор Этторе на это ничего не ответил, только предложил проводить Амоса в Пизу, чтобы помочь ему пройти все бюрократические моменты, необходимые для поступления. Спустя несколько дней дело было сделано лучшим образом; тогда, чтобы по утром не валяться долго в постели и не прозябать бесцельно в деревне, Этторе предложил своему юному воспитаннику вместе просматривать прессу. Такой привычки у Амоса никогда не было. Затем, несколькими днями позже, они стали вместе читать один из великих шедевров итальянской литературы, известный во всем мире, – «Гепард».
Роман Джузеппе Томази ди Лампедузы очень понравился Амосу. Этим знойным летом юноша начал проявлять серьезный интерес к прозе, который зародился у него еще в те далекие времена, когда дядя Компарини читал вслух в нежные моменты объединения семьи, когда старый любитель литературы не разрешал даже включать телевизор, объявляя его «непрошеным и неуместным гостем».
Этторе читал вслух уже гораздо более уверенно, чем несколько месяцев назад. Казалось, силы его неиссякаемы, а сам он неутомим в своих разъяснениях и комментариях, щедро раздаваемых по случаю. Амос слушал его и испытывал чувство покоя и благости: время пролетало быстро, и когда Этторе уходил, на душе становилось пусто и одиноко. Потом он задумывался о прочитанном и ощущал, как постепенно развивается духовно. Это выражалось и в том, что ему проще стало выражать собственные мысли, да и вообще, теперь он говорил больше, чем когда-либо.
Впоследствии Амос пристрастился к классикам русской литературы; он начал с Николая Гоголя, жадно проглотив его самый известный роман, «Мертвые души»; потом настал черед влюбиться в Федора Достоевского, вплоть до того, что, прочитав «Братьев Карамазовых» и «Преступление и наказание», он почувствовал себя другим человеком, обуреваемым жаждой знаний и интересом к литературе. Он буквально набросился на книги Льва Толстого и всего за несколько ночей одолел его знаменитый роман «Война и мир». Амос с восторгом рассказывал о нем друзьям и был просто поражен, когда узнал, что многие из них не смогли прочесть его до конца, а некоторые даже не читали ни строчки.
Тем временем он начал посещать дневные курсы, довольно скучные и неинтересные. В разговорах с товарищами он, шутя, называл их потерей времени, как службу в армии. Однако этот дополнительный год был необходим ему для поступления на юридический факультет. А пока у него было много свободного времени, которое он посвящал общению с друзьями и развлечениям, не говоря уже о чтении и прочих увлечениях.
Однажды в субботу на новеньком мотоцикле Серджио парни отправились в гости к Марике, девушке, о которой Амос много слышал от друга, познакомившегося с ней в школе. Марика училась в техникуме и надеялась в скором времени найти работу секретаря в какой-нибудь компании; во всяком случае, именно это она рассказала о себе Амосу, когда они знакомились.