Музыка тишины

Бочелли Андреа

Как-то в субботу он почувствовал, что Марика не такая, как обычно; они решили прогуляться вдоль реки, и во время прогулки она была какой-то молчаливой и серьезной, если не печальной. Амос решил не тянуть и потребовал объяснений. Посопротивлявшись, девушка призналась, что ее выбил из колеи эпизод, который произошел накануне.

– Я сидела в офисе, – рассказала она, – и незадолго до окончания рабочего дня вошел мой шеф. Он сел напротив, обсудил со мной пару ничего не значащих административных вопросов, а потом неожиданно предложил поужинать с ним. Я ничего не ответила. Не знаю, что он там подумал, но буквально через секунду он добавил, что просто хочет поговорить по работе и сделать мне интересное

предложение. Я тут же сказала, что меня ждут дома и что родители не разрешают мне возвращаться поздно; тогда он предложил позвонить им сам. Я очень смутилась и ответила, что мы могли бы поесть в баре напротив офиса после работы. Он посмотрел на часы и сказал, что я могу считать свой рабочий день оконченным и в бар мы можем идти прямо сейчас.

В баре мы сели за столик, заказали себе по напитку, и он, похвалив меня за профессиональные качества, сказал, что влюбился в меня с самого первого дня и что, если я соглашусь быть с ним, он немедленно преобразует свою фирму в компанию, где мы будем партнерами…

Кровь бросилась Амосу в лицо. «Ей недостает класса», – подумал он, но сдержался и промолчал.

– Ну и что ты собираешься делать? – резко спросил он у девушки.

– Я хотела сначала поговорить с тобой, спросить твоего совета. Как бы ты поступил на моем месте?

– А что тут думать?! Единственное, что ты можешь сделать, – пойти в понедельник утром на работу и уволиться! – решительно ответил Амос.

– Я тоже сразу об этом подумала, вот только мне немного жаль, ведь это мое первое место работы, и оно мне нравилось, да и зарабатывала я неплохо… – У Марики прервался голос, и она расплакалась.

Амос обнял ее, крепко прижал к себе и попытался утешить. Однако своего главного решения он не менял: ей следовало без сожалений уволиться с этой работы. Ведь ей ничего не стоит быстро найти себе другое занятие, еще лучше.

– Тот, кто по-настоящему хочет, всегда найдет хорошую и честную работу; ты, любимая, всегда хотела работать, зачем же так отчаиваться? – сказал он ей.

Марика пробовала было робко возразить, но потом утерла слезы и пообещала Амосу, что поступит именно так, как он советует. Потом они быстро направились к нему домой, и Марика ушла от Амоса только тогда, когда была уже полностью уверена, что ее кавалер успокоился. Но, возвращаясь домой в своей малолитражке, девушка поняла, что ей будет жаль увольняться; мысль о том, что ей будет принадлежать целая фирма и она сможет управлять ею, разожгла ее фантазии и подстегнула самолюбие этой немного наивной и мечтательной молодой женщины. Между тем она все еще сильно любила Амоса, да и брак с ним нельзя было назвать невыгодным…

Этот эпизод оставил след в душе Амоса. Рассказ Марики лишил его уверенности, и он начал совершать поступки, которые обычно считаются губительными для отношений: стал следить за ней, выспрашивать подробности ее времяпрепровождения, когда они были не вместе, узнавать, с какими людьми она виделась, как они себя вели; все это казалось Марике отвратительным и невыносимым.

Получив хороший результат на экзамене по торговому праву, Амос решил взять небольшой отпуск и поехать вместе с однокурсником в Лидо Ди Камайоре, в родительскую квартиру; он попрощался со всеми и уехал на море, где пробыл до начала следующей недели.

Вернувшись в родные края, он обнаружил пренеприятнейший сюрприз: в выходные Марика познакомилась с каким-то парнем, и тот пригласил ее пойти потанцевать. Она согласилась, ведь ее жених уехал на каникулы, оставив ее одну, а теперь она влюбилась и больше не намеревалась продолжать отношения с Амосом. Он постарался принять сложившуюся ситуацию без скандалов. Но на самом деле очень страдал и долго не мог успокоиться и прийти в себя.

XXI

Эти

времена Амос переживал как самые грустные в своей жизни. Он стал молчаливым и печальным, редко встречался с друзьями, а когда встречался, то говорил только о своей бывшей девушке и о надеждах вновь завоевать ее сердце – словом, испытывал их терпение одними и теми же разговорами.

Он привык к обществу Марики, она была настолько близка ему, что только в ее компании он чувствовал себя хорошо. Она всегда была рядом с ним и помогала ему так естественно, как это не удавалось никому из друзей и знакомых. Кроме того, учеба окончательно наскучила ему, да и в музыке он переживал кризисный момент, возникший, вероятно, еще несколько лет назад, в период роста. Тогда его голос за короткое время претерпел разительные перемены, вплоть до того, что в течение нескольких месяцев он не мог петь. Он попытался вновь обрести контроль над собственным вокалом, но вскоре уверил себя самого, что вынужден навсегда распрощаться с оперой и напевать разве что какие-нибудь модные песенки, вроде автобиографических творений его друга Адриано. Амос думал, что безвозвратно потерял то, что отличало его от других, свое главное достоинство – голос.

В довершение всего у него вдруг обострилась аллергия, приступы которой обычно настигали его весной, но иногда и в другое время года. Реагировал он, как правило, на пыль: сразу начинал чихать, из глаз текли слезы, и его мучил жесточайший насморк. Ослабить эти симптомы было невозможно.

Ему пришлось сдать ряд анализов, выявивших аллергию на самые разные вещества: зерновые, кошачью шерсть и разнообразные виды ворса. Доктор посоветовал ему держаться подальше от лошадей, чтобы не соприкасаться с сеном. Таким образом, Амосу пришлось отказаться и от своей большой страсти, связанной с лошадьми, которых он обожал и посвящал им огромное количество времени и сил и которые позволяли ему вести столь важный для него мужественный и немного дикий образ жизни.

Все эти события происходили постепенно, но болезненным образом накладывались одно на другое, по-настоящему раня душу Амоса и отнимая у него жизненные ориентиры. Судьба уже приучила его к потерям и жертвам – возможно, в этом был его крест? Порой он чувствовал себя совершенно убитым горем, разочарованным, растоптанным и отверженным.

Но хватало немногого, чтобы привести его в чувство: какое-нибудь слово, знак или мысль были способны вернуть ему прежний оптимизм; тогда его настроение менялось, и он вновь заставлял себя поверить в то, что жизнь – это прекрасная тайна, рано или поздно награждающая тех, кто любит ее всеми силами своего сердца. И тогда он начинал активно действовать – ставил себе новые цели и не успокаивался, пока не достигал их.

Две его главные страсти, лошади и пение, казалось, теперь были навсегда закрыты для него; но он считал это настолько неприемлемым, что не хотел сдаваться, не попытавшись всеми возможными способами воспротивиться такой несправедливости.

В его дневнике можно найти мысли, а точнее, рассуждения, записанные в своеобразном бреду; они могут помочь понять состояние Амоса в то время:

У меня были мечты, которые я трепетно лелеял в глубинах своего сердца, а теперь они разбились о стену жестокой реальности; они разлетелись на тысячи обломков, но я все же наклонился и собрал все обломки до единого. Теперь я пытаюсь терпеливо склеить их заново. Я верну им былое сияние и снова подарю им крылья, чтобы они научились летать и поднялись в небо. Кто знает, возможно, им удастся преодолеть эту стену и оказаться там, где все мечты становятся явью, принимая форму сперва идей, потом планов, чтобы, наконец, получить свое конкретное воплощение.